Каббалистические видения

Видение продолжается тем, что Юнг описывает как "заклание пасхального агнца" в Иерусалиме посреди ангелов и света. "Я сам", говорит он нам, "был Agnus Dei". Видение заканчивается в античном амфитеатре, который великолепно смотрелся в зеленом пейзаже:

На помост выходили танцовщики и танцовщицы и на убранном цветами ложе представляли священный брак Зевса и Геры, так как это описано в «Илиаде».

В результате этого опыта, Юнг стал понимать эту жизнь всего лишь как "фрагмент бытия" и признал, что время, как оно обычно воспринимается, является иллюзией, и на самом деле оно представляет собой прошлое, настоящее и будущее, слитое воедино. Не остается сомнений, что Юнг относился к этому серьезно, согласно его словам,видения и опыт были совершенно реальны; в них не было ничего субъективного.

Эта книга представляет собой продолжительное размышление о каббалистических воззрениях Юнга с разных сторон. Интерпретация этих взглядов требует, чтобы мы не только удалялись в детали каббалистической теософии и юнгианской психологии, но также и в вопрос личных отношений Юнга к иудаизму и тому, что он назвал "иудейской психологией".

ЮНГ И ИУДАИЗМ

Хотя я изначально полагал, что противоречие личной и профессиональной позиции Юнга относительно евреев и нацистов находилось вне области этой книги, теперь я убежден, что полное исследование отношений Юнга к этим проблемам – это необходимость юнгианского исследования еврейского мистицизма. Это так не только потому, что предполагаемый ранний антисемитизм Юнга служил препятствием подобным исследованиям, – основная и безотлагательная причина состоит в том, что само торжество иррациональных и эмоциональных аспектов психэ и открытость его темной стороне, которое сближает идеи Юнга с определенными каббалистическими тенденциями, возможно, фактически способствовало отрицательному отношению Юнга к ортодоксальному иудаизму и его ранней высокой оценке духовного потенциала нацистской партии. Поэтому отношение Юнга к иудаизму будет главной проблемой второй половины этой книги, где я буду рассматривать литературные и исторические хроники, и утверждать, что они составляют представление о том, что Юнг достиг компенсации и преобразования своего отношения к евреям и иудаизму во время и после Второй Мировой войны.

Юнгианское сообщество в последние годы сосредоточилось на рассмотрении "Еврейском вопросе" Юнга до, во время, и после нацистской эры. "Тени минувшего", – конференция, проведенная в Нью-Йорке весной 1989, очень расширила диалог и "переоценку ценностей" в области этой проблемы. В то время, как сейчас очень много написано на предмет личного отношения Юнга к евреям, все еще отсутствует глубокое и длительное размышление о параллелях идей Юнга и иудаизма, в особенности взаимоотношениях между юнгианской психологией и еврейским мистицизмом. Эта работа исходит из оценки еврейского мистицизма с точки зрения юнгианской психологии, и представляет собой продолжение и подробное рассмотрение размышлений на эту тему, которые я начал в своих более ранних статьях и книгах.

ЦЕЛЬ КНИГИ

В этой книге я преследую тройственную цель.

Во-первых, посредством тщательного анализа работ Юнга и их источников, я исследую влияние, которое каббалистические идеи оказали в развитии юнгианской психологии. Я продемонстрирую пример извлечения психологического и духовного "золота", которое было сокрыто в алхимических текстах и методах. Юнг во многом отношении воссоздавал каббалу, которая была духовной основой алхимии, и в процессе предоставляла собой структуру, с помощью которой можно понять глубинный и трансформационный опыт, которые он получил несколькими годами ранее, и который завершился его Красной Книгой и связанными с ней работами.

Во-вторых, посредством архетипического анализа каббалистических символов, я исследую глубинные психологические открытия, которые сделаны с помощью юнгианского подхода к еврейскому мистицизму. Также я надеюсь, что эта работа будет вкладом в исследования юнгианской психологии и каббалы. Наконец, я критически рассматриваю представление о природепсихэ, некоторые стороны которой Юнг разделяет с каббалистами, что, возможно, в первую очередь привлекало Юнга в каббале. При этом я подниму определенные вопросы ценности исконной каббалы, как она часто понимается, и сделаю некоторые предварительные шаги к "Новой Каббале", возможно, более уравновешенной в своем подходе к рациональным и иррациональным аспектам теологии и человеческого психэ.