Кабинет диковин

– При всем моем уважении, доктор Даусон, у меня нет никакого желания обмениваться с вами любезностями. Приступайте к вскрытию.

Голос агента теперь звучал холодно и сухо, и Даусон вспомнил, что диктофон давно работает. Он почувствовал, что очень скоро ему придется испытать унижение. Все это будет скверно выглядеть и может в дальнейшем доставить неприятности. Ведь этот парень так или иначе служит в ФБР.

– Ну хорошо, Пендергаст, – вздохнул он. – Только наденьте на ноги бахилы.

Когда они вернулись, доктор одним движением сдернул простыню с трупа. Тело лежало на спине. Молодая блондинка со свежей кожей. Прошлая ночь была довольно прохладной, и разложение еще не коснулось трупа. Даусон склонился к микрофону и приступил к описанию, а агент ФБР с интересом разглядывал мертвое тело. Представитель департамента полиции, напротив, демонстрировал нервозность, переминаясь с ноги на ногу и плотно сжав губы. «Только блевотины мне здесь не хватает», – подумал доктор.

– Как вы считаете, он выдержит? – негромко спросил Даусон у Пендергаста, кивая в сторону копа.

– Вам не обязательно смотреть на это, сержант, – сказал агент ФБР.

Полицейский судорожно сглотнул, посмотрел на Пендергаста, бросил взгляд на покойницу и сказал:

– Подожду вас в комнате отдыха.

– Бросьте бахилы в бачок у двери, – саркастически сказал Даусон, испытывая при этом полнейшее удовлетворение.

Дождавшись, когда коп уйдет, Пендергаст сказал:

– Я бы порекомендовал перевернуть тело на живот, до того как вы приступите к рассечению грудины.

– Это почему же?

– Вторая страница, – ответил Пендергаст, показывая на висящий на каталке блокнот.

Даусон взял записи и перевернул первую страницу. Обширные раны... Множественные ножевые ранения... Похоже на то, что женщину несколько раз ударили ножом в нижнюю часть спины. А может быть, что-то и похуже. С медицинской точки зрения из полицейских протоколов всегда очень трудно понять, что произошло на самом деле. Судмедэксперта на место преступления не вызывали, и это говорило о том, что расследованию особого значения не придается. Эта Дорин Холландер, судя по всему, не очень большая шишка.

– Сью, помогите мне ее перевернуть, – сказал Даусон и возвратил блокнот на место.

Они перевернули тело, обнажив спину. Сестра судорожно вздохнула и поспешно отошла в сторону.

– Создается впечатление, что она скончалась на операционном столе, – изумленно произнес патологоанатом. – Во время удаления злокачественной опухоли на позвоночнике.

Опять они там внизу что-то начудили. Только на прошлой неделе ему дважды присылали трупы, перепутав при этом сопровождающие бумаги. Но, взглянув еще раз, Даусон понял, что травмы нанесены не в больнице. Об этом говорили земля и листья, прилипшие к краям огромной раны, захватывающей поясничный и крестцовый отделы позвоночника.

Здесь было что-то странное и пугающее. Очень странное и очень пугающее.

Доктор склонился над трупом и принялся диктовать описание раны, стараясь при этом ничем не выдать своего изумления:

– Даже при поверхностном наблюдении характер ранений совершенно не походит на случайные удары ножом или разрезы, о которых говорится в полицейском протоколе. Рана имеет вид... вид рассечения. Надрез – если это считать надрезом – начинается примерно в десяти дюймах ниже лопатки, или в семи дюймах выше линии талии. Создается впечатление, что иссечена вся нижняя часть позвоночника, начиная от первого позвонка и вплоть до крестца.

Услышав эти слова, специальный агент ФБР поднял глаза на патологоанатома.

– Иссечение включает в себя и самую нижнюю часть ствола спинного мозга. – Даусон склонился еще ниже и бросил: – Сестра, очистите рану, пожалуйста.

Девушка протерла края разреза губкой. После этого в прозекторской наступила тишина, которую нарушал лишь стрекот видеокамеры да шорох листьев и мелких веток, перемещающихся по дренажной системе прозекторского стола.

– Спинной мозг, или, точнее, вся его нижняя часть, включая нервный узел «конский хвост», отсутствует. Она была изъята. На периферии рассечения имеются расширения и присутствуют поперечные надрезы. Сестра, проведите спринцевание раны между первым и пятым позвонками.

Сестра послушно промыла требуемый участок.

– При иссечении вокруг раны была частично снята кожа, а подкожная ткань и прилегающие к позвоночнику мышцы раздвинуты. Для этой цели прозектор, видимо, использовал самофиксирующиеся зажимы. В нескольких местах заметны их следы. – Доктор показал на некоторые участки раны, чтобы видеокамера могла их лучше зафиксировать. – Остистые отростки иссечены. Что касается твердой мозговой оболочки, то она сохранилась. Однако в ней от первого позвонка до крестца имеется продольный надрез, который позволил изъять спинной мозг. Создается впечатление, что резекция была произведена... весьма профессионально. Сестра, бинокуляр, пожалуйста.

Сестра подкатила к прозекторскому столу микроскоп, и Даусон быстро исследовал остистые отростки.

– Похоже на то, что для извлечения ствола мозга из твердой мозговой оболочки применялись специальные щипцы.