Кабинет доктора Либидо. Том I (А – Б)

Круг общения Б. был весьма обширен. Она была убеждена, что может заполучить любого мужчину: «Надо внушить мужчине, что он гениальный, но что другие этого не понимают. И разрешать ему то, что не разрешают ему дома, например, курить, или ездить, куда вздумается. Остальное сделают хорошая обувь и шелковое dessous (франц. – нижнее бельё)». Многие хорошо знавшие Б. люди отмечали присущую ей чувственность. Как утверждала актриса А. В. Азарх-Грановская, она постоянно испытывала «обостренное половое любопытство».

В число интимных друзей Б. входили Асаф Мессерер, Юрий Тынянов и др. В 1926 у нее был роман с талантливым молодым режиссером Львом Кулешовым. Жена Л. Кулешова Александра Хохлова даже пыталась покончить с собой, что сильно удивило Б., которая не придавала большого значения таким пустякам: «Шуру остановили на пороге самоубийства, буквально поймали за руку. Из-за чего? Что за бабушкины нравы?». Но в 1927 Б. уже сама чуть не отравилась вероналом, когда оказалась отвергнутой известным кинорежиссером Всеволодом Пудовкиным.

В 1926 в жизни О. М. Брика произошли изменения. У него появилась постоянная сожительница в лице Евгении Гавриловны Соколовой-Жемчужной. Она была женой режиссера Виталия Жемчужного, который поставил фильм «Стеклянный глаз» по сценарию Б. О. М. Брик прожил с Е. Г. Соколовой в гражданском браке почти двадцать лет. Б. вынуждена была смириться с уходом законного супруга, тем более, что он продолжал как ни в чем ни бывало ездить вместе с ней и В. В. Маяковским в заграничные командировки.

Регулярные поездки из России за рубеж, естественно, осуществлялись и финансировались компетентными советскими органами. С 1921 О. М. Брик являлся сотрудником юридического отдела ЧК (удостоверение 25541). По Москве бродила эпиграмма, приписываемая Сергею Есенину:

Вы думаете, здесь живет Брик —
Исследователь стиха?
Ошибаетесь, здесь живет шпик
и следователь ВЧК.

31 декабря 1923 О. М. Брик был уволен из органов, но связей с Лубянкой не утратил. Сама Б. при оформлении нового заграничного паспорта предъявила удостоверение ОГПУ за номером 15073. Ее литературный салон охотно посещали заместитель начальника секретного отдела ОГПУ Яков Саулович Агранов (наст. имя Янкель Самуилович Соренсон), заместитель начальника иностранного отдела Михаил Сергеевич Горб (наст. имя Моисей Савельевич Розман) и др. руководители ведомства. Со многими из них поддерживал дружеские отношения и В. В. Маяковский. В 1927 он написал несколько стихотворений, воспевающих чекистов. Одно из них («Солдаты Дзержинского») – с посвящением Вал. М. – старшему майору госбезопасности Валерию Михайловичу Горожанину. По утверждению А. Ваксберга, поэт Борис Пастернак считал, что «квартира Бриков была, в сущности, отделением московской милиции».

Б. нередко проявляла к В. В. Маяковскому чисто потребительское отношение. Так, осенью 1928 она написала ему в Париж: «Про машину не забудь» и далее перечислила прочие необходимые ей мелочи: «Рейтузы розовые 3 пары, рейтузы черные 3 пары, чулки дорогие, иначе быстро порвутся: Духи Rue de la Paix, пудра Hubigant и вообще много разных, которые Эля посоветует. Бусы, если еще в моде, зеленые. Платье пестрое, красивое, из крепжоржета, и еще одно, можно с большим вырезом для встречи Нового года». В декабре 1928 поэт вернулся в Москву и привез ей в подарок автомобиль «Рено» стоимостью несколько тысяч франков. Б. стала едва ли не первой москвичкой за рулем шикарного четырехместного автомобиля. Через несколько месяцев она сбила маленькую девочку, однако избежала ответственности благодаря заступничеству Я. Агранова.

30 октября 1929 на квартире в Гендриковом переулке состоялось празднование двадцатилетия творческой деятельности В. В. Маяковского. Сам юбиляр был мрачен, поскольку на выставку его работ не пришел никто из членов правительства и руководства РАПП (Российская ассоциация пролетарских писателей). Весь вечер Б. уделяла основное внимание своему очередному поклоннику – молодому киргизу Юсупу Абдрахманову, видному участнику установления Советской власти в Средней Азии. В. В. Маяковский сильно переживал из-за проявленного к нему пренебрежения.