Каботажный крейсер. Запретная любовь

Несмотря на трагичность ситуации, разбирать начало и остальных. Наемники отворачивались в сторону, пряча ухмылки, Фиолетовый покусывал губы, чтобы в голос не заржать, и даже Стесси не могла сдержать улыбки. Только Грев не давил «ха-ха», кидая задумчивые взгляды на штурмана. Похоже, Фиолетовый не врал. Ни Блад, ни его команда не подозревали, каким чудом им посчастливилось владеть. И скорее всего, эта девица в офицерских погонах настоящая, а не наносная программа доставшегося Бладу чудесного корабля.

– Я тебе не верю! – завопил гном, наседая на эльфу. – Это ты из вредности нам тут все неправильно переводишь.

– Йорик, будь ласкова, скажи им это на интерлингве, – попросила Лилиан, вытирая выступившие от смеха слезы. – А то кое-кто мне тут не верит.

– На родном языке легче душу отводить, – ответила на интерлингве голограмма. – Но если этот недомерок с первого раза не понял, то я могу и повторить! – И дух Йорика честно повторил всю тираду от начала до конца уже на всем доступном языке, вызвав на этот раз самый настоящий взрыв хохота.

– Слушай, Йорик… – начал было Джим, как только все отсмеялись.

– Я не Йорик, – жестко сказала девушка, – я Ара-Белла. Полковник Ара-Белла. Впредь попрошу обращаться ко мне именно так!

– Хорошо. Приказываю тебе, Ара-Белла…

– Приказ мне может отдавать только Истинный, коим является капитан Блад.

– А кто тогда будет управлять кораблем? – нахмурился Джим.

– Пока Питер Блад не придет в себя, кораблем буду командовать я! С базы Альфа-один получен приказ приземлиться в карантинную зону. Любая попытка помешать этому будет расцениваться как организация бунта на корабле со всеми вытекающими отсюда последствиями.

– И каковы будут эти последствия? – поинтересовалась Стесси.

– Немедленная ликвидация.

– А после приземления в зону карантина? – вкрадчиво спросил Грев.

– После приземления все, кроме неприкасаемых, на моем корабле получают дипломатический статус, который сохраняется до тех пор, пока они не попытаются причинить вред кораблю или самим неприкасаемым.

– Не понял, – потряс головой Зека Громов. – Это кто тут у нас неприкасаемые?

– Капитан Блад, присягнувшие ему на верность юнга Джим, бортмеханик Гивиниан и подданная императора Лилиан.

– И что это означает? – продолжал допытываться Грев.

– Это означает, что пока Истинный находится в коме, я после посадки могу приказывать от имени капитана Блада только неприкасаемым. И этот приказ звучит так: выход с корабля до окончания карантина закрыт. Всем остальным я приказывать не могу, и они в любой момент могут покинуть корабль, но при этом статус дипломатической неприкосновенности с них сразу снимается.

– Звучит зловеще, – нахмурилась Стесси, – и что будет с тем, кто рискнет покинуть корабль после приземления?

– Не знаю. Это же уже не моя зона ответственности. Я получила приказ не выпускать с корабля только носителя древней крови, его подданных и членов присягнувшего ему экипажа. Остальным тоже не рекомендовано покидать корабль, но категорического приказа на эту тему не было.

– Как долго будет длиться карантин? – заволновался профессор.

– Восемьсот пятьдесят лет.

– Сколько? – завопила Стесси.

– Восемьсот пятьдесят лет, – повторила Ара-Белла.

– Да вы сошли с ума! – взбеленился Фиолетовый.

– Это что, шутка такая? – побагровел Грев. – А ну поворачивай от этого Семицветика назад!

В рубку ворвались бравые молодцы и в один момент скрутили адмирала.

– Это кто такие? – оторопел юнга.

– Биороботы, выполняющие функции корабельной охраны. Я вам не Нола, – грозно сказала Ара-Белла, – со мной шутить не стоит.

– Он все понял, – испугалась Стесси. – Пожалуйста, отпусти его.

– Ты все понял, сержант? – строго спросила Ара-Белла.

– Все, – понуро кивнул Грев, и роботы его отпустили.

– Во попали, – пробормотал профессор, растерянно глядя на штурмана.

– Спокойно. – Фиолетовый покосился на Грева. – Еще не все потеряно. На Семицветике разберемся, что к чему. Время у нас еще есть…

25

Ошеломленная команда «Ара-Беллы» разбрелась по кораблю обдумывать создавшуюся ситуацию. В рубке остались только Джим со Стесси и Лилиан. Все трое наблюдали за разгуливающей по рубке голограмме в полковничьих погонах, которая, не обращая внимания на зрителей, вела переговоры с планетой. Остался в рубке и Фантик. Правда, он за Ара-Беллой не следил, а лежал у ног своей хозяйки и тихо урчал, прикрыв глаза.

«Оська, настройся на Лилиан. Выясни: о чем этот полковник в юбке с Семицветиком говорит», – потребовала Стесси.

«К ней, как и к Бладу, трудно пробиться, – пропыхтела ящерка. – Да пусть сама переводит».

«Сама… Мало ли что она сама переведет! Я уже никому не верю! Попробуй тогда на Фантика настроиться, что ли! Он тоже по-древнеэпсански неплохо шпарит».

«Ща… ага… с хвостатым проще».

Перед мысленным взором Стесси появилась миска сметаны, на которую она смотрела умильными глазами размечтавшегося Фантика, правда, и беседа Ара-Беллы с базой не прошла мимо его ушей, и, что самое главное, Стесси теперь прекрасно понимала, о чем идет речь!

– Полковник, вы уверены?