«Качай маятник»! Особист из будущего

Достали еще бутылку водки, дочиста подчистили закуску.

Мимо ходили офицеры опергруппы, но никто не бросил косого взгляда, никто не осудил. Уходит боевой товарищ, отходная – святое дело, может быть, уходит навсегда.

Утром Сергей встал рано – вместе со всеми. Все вместе позавтракали, потом Сергей обнял сослуживцев и отправился на железнодорожную станцию.

В сторону фронта шло немного эшелонов, и все были воинские, на которые пассажиров не брали. Однако удостоверение офицера СМЕРШа возымело действие, и Сергею разрешили сесть в теплушку. Маленький двухосный вагон с надписью «сорок человек или восемь лошадей» имел внутри нары, а посередине – печь-«буржуйку». Солдаты-новобранцы сначала молча глазели на Сергея, потом один осмелился:

– Товарищ майор, разрешите обратиться?

– Валяй.

– Вы на фронте, на самой передовой были?

– И на передовой был, и за ней.

– За ней – это как?

– Разведчиком был, ходил в немецкие тылы.

Глаза у солдатиков округлились от удивления. Про разведчиков они только читали или видели кино, причем немцев там всегда показывали дураками. Только после просмотра возникал вопрос: если они такие, то почему мы тогда их до

Москвы пустили и так долго, с множественными потерями, до сих пор не можем победить?

Новобранцы обступили Сергея и стали расспрашивать его о фронте. Один парнишка, набравшись смелости, спросил:

– А немцы – они какие?

– Да вот как любой из вас. Без рогов, без копыт, форму снять – не отличишь. Так же мерзнут зимой, потеют летом. Бомбежки боятся, артиллерийского огня, русских танков и штыковой атаки.

Они проговорили весь день, вконец замучив Сергея вопросами. Но и место на нарах выделили поближе к печке-«буржуйке» – уважили. Только на следующий день спросили:

– Если вы, товарищ майор, в разведке воевали, то почему наград нет?

– Как это нет? – Сергей сделал вид, что обиделся. – Не хуже, чем у других всяких.

Сергей полез в карман, достал тряпицу и развернул ее. На сукне тускло блестели ордена и медали.

– Ух ты! – совсем по-мальчишески вырвалось у солдатиков. – А почему один орден – с отбитой эмалью и вмятиной?

– У него особая история. Утром командир повесил мне его на грудь, а в обед в него попала пуля. Если бы не этот орден, она бы попала прямиком в сердце.

– Можно посмотреть?

Солдаты стали передавать орден из рук в руки, внимательно его рассматривали. Потом вернули орден Сергею. Он завернул награды в тряпицу и убрал в карман.

– Товарищ майор, а почему вы их на груди не носите? Ведь заслужили.

– А зачем?

– Чтобы всем видно было – прославленный воин идет, герой.

– А я разве за ордена воевал?

– Эх, а я бы обязательно носил, – вздохнул парень с конопушками по всему лицу.

– Послужите – узнаете, как они достаются. Столько сейчас солдат, которые медали и ордена заслужили, но так и не получили! Подвиг геройский никто не видел или представление на награду затерялось. На войне всякое бывает. Так что если на гимнастерке у солдата даже медали нет, это еще не значит, что он в тылу кашу ел. Просто обошла награда героя.

– Я обязательно получу! – воскликнул рыжий паренек.

Сергей смотрел на них, а в душе нарастала жалость. Большая часть этих молодых, здоровых ребят с фронта не вернутся. Кое-кто домой инвалидом придет. Фронт, как Молох, пожирает людей.

Поезд шел до Жешува – это уже на польской земле. Солдатики из теплушки высадились, а вместе с ними – и Сергей. Теперь путь его лежал в Мелец, где дислоцировался штрафбат.

Штрафбаты были созданы в июле 1942 года, приказом Сталина ¹ 227 от 28 июля 1942 года, положение утверждено Приказом наркома обороны ¹ 298 от 28 сентября 1942 года. На каждом фронте создавалось от 1 до 3 батальонов, численностью по штабному расписанию 226 человек. Службу в них проходили офицеры по решению военных трибуналов. Были еще штрафные роты для рядового и сержантского состава численностью 102 человека. В 1944 году на фронтах имелось 11 штрафных батальонов и 243 штрафные роты. Направлялись осужденные офицеры и солдаты в штрафные формирования на срок от 1 до 3 месяцев и назывались переменным составом. Офицерам постоянного состава полагались льготы: 1 месяц службы шел за 6 месяцев, они получали усиленное питание и несколько повышенное денежное довольствие. Освобождали из штрафных рот и батальонов при ранениях, при отбытии срока, а также досрочно – по ходатайству командиров за проявленное геройство в бою.

Штрафные части – не сталинское изобретение. В Германии они существовали с декабря 1940 года – так называемые «пятисотые батальоны»: 540, 550, 560 и 561-й в вермахте. Штрафной батальон для политически неблагонадежных носил номер 999, была даже штрафная дивизия в «ваффен СС» «Дирлевангер». Ссылали в Германии в штрафные части без срока.

Последние три километра до расположения батальона Сергей шел пешком.

Постоянный и переменный состав батальона располагался в больших брезентовых палатках. Все, как в обычной части, – штаб, технические службы, полевая кухня. Только знамени у батальона не было, и военнослужащие переменного состава не носили погоны.

Сергей зашел в штабную палатку и передал начальнику штаба свои документы.