Качели судьбы

Сильный рывок остановил девушку и развернул, так, что она оказалась лицом к лицу с Зарротом. Его пальцы сомкнулись замком вокруг ее запястий. Они оба стояли, не произносили ни слова. Он не сводил с нее глаз, на скулах ходили желваки, будто он удерживался, чтоьы не заговорить.

— Скажи, что хотел, у меня нет времени, — первой нарушила молчание Айрин.

Он не ослабил хватку, а сжал ее запястья сильнее,

— К этому дерьму торопишься? — Процедил он сквозь зубы.

Айрин устало вздохнула,

— Заррот, что тебе надо?

— Поговорить;

— Ну, говори, только руки отпусти, мне больно,

— Мне тоже…больно…

Его голубые глаза вспыхнули. Он смотрел на нее сверху вниз несколько мгновений, словно впервые видел, с удивлением и восхищением, затем, прижав руку к сердцу, выставил правую ногу вперед и согнулся в безупречном придворном поклоне.

— Миледи моя, несравненная, прекрасная, как мне заслужить ваше прощение? — сказал он. Айрин вздрогнула. Вот он стоит перед ней — веселый, смешливый. Ростом высок, широк в плечах, тонок в поясе, очень красивый — ну почему ей так противно и страшно!

Заррот медленно наклонился и очень ласковым движением взял лицо Айрин в ладони, он был намного выше ее и легко мог зяглянуть ей прямо в глаза. Он сказал нежно:

— Ты простишь меня? Любимая! Молю!

Айрин чувствовала на лице его теплое дыхание, а его губы — полные и зовущие, находились в опасной близости.

— Айрин, одумайся, не оставайся со зверем! Одумайся! Будь моей! Мне нравится все, что связанно с тобой, — сказал он тихо и хрипловато. — Ты прекрасна, восхитительна. Твои губы, словно вишни в хрустальном бокале и кожа, словно жемчуг. Ты ведьма огня свечей…

Айрин обалдело слушала, она не знала, как поступить — завизжать и начать вырываться, может, ребята услышат и придут на помощь, самой ей не отбиться или вежливо дослушать до конца. Ее голова кружилась от страха и адреналина, по спине тек холодный пот. А он говорил и говорил…Он говорил, что каждую ночь находит на него ужас от того, что тот грязный зверь вытворяет с ней, что пачкает ее, такую прекрасную, чистую. Он ей поможет избавиться от ублюдка, тот будет страдать, заплатит за каждую секунду проведенную с ней, в ней. Заррот сильно сжал ее плечи, с силой тряхнул, вряд ли замечая это. Он должен чувствовать около себя близко, рядом живого, любимого человека, который бы жалел его, согревал, отдавал бы ему себя — это она, его избранница. Это наказание, муки… «Да, да, знаю… Но я весь окоченел. Сердце остановилось. Согрей меня. Мне так мало нужно. Сжалься, я погибаю. Не оставляйте меня одного. Милая, милая Айрин…»

— Слушай меня, слушай же, молю, Айрин де Ариман де Сансет, не сегодня, завтра, через год, — это должно случиться. Я не могу без тебя существовать. Не заставляйте меня терять образ человеческий. — Он говорил тихо и хрипло и прижал к себе Айрин совсем близко, положил тяжелую голову ей на плечо. Айрин застыла, напряженная, боясь пошевелиться. Она со смятением заметила, что ладони Заррота накалялись, суйчас вспыхнут огнем. Он вдруг глубоко, коротко вздохнул, так резко отстранил девушку от себя, что у нее мотнулась голова, и, продолжая страстно глядеть ей в лицо, прошептал.

— Я жестоко страдаю… У меня нет больше силы вытравить эту любовь… Айрин, будь моей женой… Я, баронет Заррот де Сейран первый наследник рода носителей Древней крови де Протиран, предлагаю тебе, Айрин де Ариман де Сансет, свою руку и сердце! Я предлагаю тебе полную защиту и поддержку рода.

«Невероятно! Чтобы Заррот предложил такое. Великий гуляка и вечный холостяк Заррот! Так подставить свой род — пойти против воли императора! Два месяца назад она бы душу продала бы за такое предложение, все, только бы вырваться от страшной помолвки! Но теперь…»

Мужчина, тем временем, не сомневаясь ни на секунду, что Айрин теперь его, что никто не сможет отказаться от такого великодушного предложения, наклонился к Айрин, вдыхая запах его женщины, положив руку сзади ей на затылок, он со стоном прильнул к сладким губам. Девушка уперлась в грудь ему, но руки ее беспомощно согнулись под мощным натиском мужчины. Он притянул ее к себе и стиснул так, что у нее захватило дух. Держа ее в объятиях, он заставил ее сделать несколько шагов, и она почувствовала, что уперлась спиной в стену.

Его язык ворвался ей в рот, он прижался к ней всем огромным, дрожащим телом, не замечая ее попыток вырваться. В голове Айрин звенело, никакими силами нельзя было собраться с духом — сообразить, — что же делать. Липкий поцелуй продолжался.

— Заррот, Заррот, послушай меня, — на лице мужчины горит страсть, — Заррот, я…я не люблю тебя, я не могу быть с тобой…Прости…Я вправду очень, очень ценю твое предложение, но извини, я не могу. Я…я люблю другого…