Кадетская контрреволюция и ее разгром

Наиболее острые дискуссии между кадетским Национальным центром и «правыми» во главе с Кривошеиным были связаны с разработкой аграрного законодательства. Савич следующим образом характеризует смысл полемики: эти две группы «не согласны были в целесообразности и своевременности того или иного декларативного выступления». Одна верила, что «демагогия в этом вопросе принесет победу», и считала, что аграрный закон должен сыграть «преходящую роль временного оружия агитационного характера». Другая же возражала против такой переходной меры. Веря «в прочность успехов в деле борьбы с большевиками», она ставила себе целью выработать закон, который должен был стать «фундаментом» реставрации помещичьего землевладения, и издать его в Москве «или по крайней мере при входе в нее»¹⁴.

Развернувшаяся в Особом совещании борьба по земельному вопросу и официальная позиция Национального центра подробно освещены в монографии Г. З. Иоффе. Не вдаваясь в детали данных сюжетов, остановимся лишь на том, как формировалась эта позиция и каково было отношение к аграрной проблеме внутри кадетской партии.

Известно, что в марте 1919 г. Астров по поручению Деникина составил письмо-декларацию, намечавшую пути решения аграрной проблемы. В декларации подчеркивалось, что вопрос о земле может быть окончательно разрешен только после свержения Советской власти. Однако ввиду его исключительной важности предлагалось приступить к разработке аграрных проектов на территории Вооруженных сил Юга России, руководствуясь принципом сохранения за собственниками их прав на землю, но в то же время признавая необходимость отчуждения части помещичьей земли в пользу крестьян путем выкупа¹⁵.

Этот далеко не радикальный способ разрешения аграрного вопроса, полностью соответствовавший программе кадетской партии, многими ее членами был встречен теперь в штыки. Так, Ф. И. Родичев на заседании Национального центра заявил: «Землю нельзя кроить по произволу, брать у одних и отдавать другим — человека связывают с ней такие узы, которые разрывать насильно невозможно. Только прогрессивный земельный налог может привести к разрешению аграрной проблемы»¹⁶. Его поддерживали Новгородцев, Степанов, Тыркова и др.

Подобная же ситуация наблюдалась при обсуждении документа, официально формулировавшего политическую платформу Национального центра¹⁷. Пункт о принудительном отчуждении земли вызвал горячие возражения. Противники этого пункта соглашались голосовать за него только в том случае, если будет признано, что его содержание носит декларативный характер. Такое заверение было дано. В протоколе заседания зафиксировано, что «этот пункт является декларативным и имеет цель дать и для русского общества, и для Запада характеристику демократических настроений Национального центра»¹⁸.

Итак, внутри самого Национального центра шли те же споры, что и в Особом совещании. Однако в своей среде кадетам легче удавалось достичь соглашения, поскольку сторонники реставраторских тенденций из их числа в отличие от «правых» из Особого совещания признавали необходимость маскировки этих тенденций.

В большинстве своем кадетское руководство считало необходимым при разработке аграрного законодательства прежде всего отстаивать интересы помещичьего класса. Как подчеркивал Астров в письмах в Москву, екатеринодарские кадеты видели «центр тяжести» решения земельного вопроса не в «общей» аграрной реформе, а в «установлении взаимных отношений между ограбленными собственниками (выделено нами. — Н. Д.) и теми, кто фактически обрабатывает сейчас землю»¹⁹.

Некоторые члены Национального центра (Волков, Червен-Водали) опасались, что при такой позиции можно вскоре оказаться «перед новой революцией» и во избежание этого предлагали принять определенные меры для привлечения крестьянства на свою сторону. Кадеты сознавали трудность этой задачи. «После Ленина (т.е. большевистского Декрета о земле. — Н. Д.), — говорил Астров, — деревню уже не соблазнишь никакими посулами». Все, что мы могли сказать крестьянину, вторил ему Новгородцев, «он уже слышал и во всем разочаровался»²⁰. В своей аграрной политике кадеты рассчитывали опереться на кулака, надеясь, что он станет опорой преодоления последствий революции в деревне.

Созданная Особым совещанием комиссия во главе с перебравшимся из Москвы на Юг В. Н. Челищевым и монархистом А. Д. Билимовичем разработала аграрный проект, согласно которому практические меры решения земельного вопроса откладывались до конца гражданской войны. Срок проведения проекта в жизнь определялся в семь лет. Но и тогда в руки крестьян должно было переходить ежегодно только 30% общего количества помещичьей земли, т.е. столько, сколько обычно до сих пор переходило путем обычной купли-продажи²¹. Пока же все лучшие земли в «деникии» были захвачены помещиками, кулаками, казачьей верхушкой. Крестьянство на собственном горьком опыте убеждалось, что деникинская армия несет с собой полную реставрацию дореволюционных земельных порядков.