Кадры решают все: суровая правда о войне 1941-1945 гг.

Осенью 1924 года нарком выступил с большой статьей «Уроки Октября», в которой пенял Зиновьеву и Каменеву на их старые грехи, напоминал о собственных заслугах в деле организации Октябрьского переворота, пытался выставить себя в качестве единственного и естественного преемника Ленина. Реакцию сторонников тройки нетрудно предвидеть: каждый написал по статье, где поведение Троцкого называлось уже не фракционным, а антипартийным. И вообще, оказалось, что Лев Давидович не только не был выдающимся деятелем русской революции, а наоборот, всю сознательную жизнь только и делал, что вредил Ленину и ленинизму.

Развернулась широкая работа по развенчанию мнимых заслуг «вождя Красной Армии», вытеснению из сознания начальствующего состава и красноармейцев представлений о Троцком как о выдающемся военном деятеле. В ноябре 1924 года совещание начальников политорганов под председательством Бубнова приняло резолюцию с требованием изменить уже утвержденную тематику политзанятий. Вместо заучивания лозунгов типа «вождь Красной Армии тов. Троцкий» новая программа политпросвещения предписывала изучать деятельность большевистской партии как организатора и вдохновителя всех побед, в том числе в борьбе с троцкизмом, этой разновидностью меньшевизма. Из казарм начали выносить портреты «идола красноармейцев».

Во весь голос, ничего не скрывая, партия указала на истинного создателя и непосредственного руководителя Красной Армии — Владимира Ильича Ленина. Дескать, именно его гениальная голова, а вовсе не какого-то Троцкого, создала планы разгрома Колчака, Деникина, Врангеля и прочих Юденичей, из его ценных указаний черпали вдохновение командующие фронтами.

Целый институт Имени Его начал работу над сборником «Ленин и Красная Армия». И здесь Бубнов проявил догадливость и расторопность: он умудрился отстранить от участия в редактировании книги члена Политбюро, создателя и директора того самого института Льва Каменева: «Людям, склонным к извращению ленинизма, А.С. Бубнов боялся доверить издание трудов вождя».

В качестве доказательства выдающихся военно-теоретических познаний «гениального стратега и тактика» были заново переписаны (все тем же неутомимым Бубновым) и опубликованы ленинские выписки из сочинений Клаузевица, высказывания и директивы, сыгравшие «решающую роль в обороне Советской Республики».

Тиражировались и превозносились ленинские глубокомысленности на военную тему: «вооруженное восстание есть особый вид политической борьбы, подчиненный особым законам, в которые надо внимательно вдуматься…» А вот уже вдумался: «Готовьтесь серьезно, напряженно, неуклонно к защите отечества, к защите социалистической Советской республики!»

Во всех ротах и равных им подразделениях красные уголки переименовывались в Ленинские, все казармы и плацы украсились памятным каждому служивому лозунгом: «Учиться военному делу настоящим образом».

Самый верный ученик декламировал чуть ли не в рифму:

«Помните, любите, изучайте Ильича,
нашего учителя, нашего вождя.
Боритесь и побеждайте врагов, внутренних и внешних — по Ильичу».

Но всех переплюнул бывший управделами Совнаркома, задвинутый на «научную работу», В.Д. Бонч-Бруевич (1873–1955):

«Там, где идет он, всё одухотворяется новой жизнью, зима сменяется весной, ледяные покровы тают, снег орошает землю, и под его ногами вырастают и расцветают прекрасные, благоухающие цветы, и путь его обрамляется цветущими широколистными лилиями».

Новые инструкции требовали усилить работу по разъяснению заслуг животворяще благоухающего Ильича в победе Октября и истории его принципиальной борьбы с троцкизмом: «Партия никому не позволит искажать заветы Ленина!» Из «демона революции» вдохновенно лепили «иудушку» Троцкого.

Объект травли, обложенный со всех сторон, в полемику больше не вступал, 15 января 1925 года написал заявление с просьбой «в интересах дела» поскорее снять с поста наркома, выразив готовность работать «куда партия пошлет», и продолжил пестовать любимую лихорадку. Ну, что ж, развел руками Сталин: «Если после каждой атаки Троцкого на партию его начинает бросать в жар, то партия в этом не виновата». А заявление примем к сведению.

На собранном спустя два дня Пленуме ЦК РКП(б) по многочисленным требованиям высших политработников и военных партийных организаций было принято решение об освобождении «ревизиониста» Троцкого от обязанностей председателя Реввоенсовета и Наркомвоенмора. 26 января постановлением Президиума ЦИК СССР на эти должности был назначен Фрунзе, его заместителем стал Ворошилов. Не забыли и командовавшего войсками Северо-Кавказского округа Муралова: его отозвали в столицу и дали бутафорскую должность — для «особо важных» поручений при РВС.