Кафедра

Его о чем-то спрашивали, он что-то отвечал, стараясь смотреть поверх профессорских голов. Там, сзади, на стульях сидели свои: Миша-маленький, Рашид, Маркуша, Анютка. Митя почему-то ориентировался на их реакцию: начнут закатывать глаза, крутить пальцами у висков, качать головами — беда, понес дичь и чушь; если закивают, заулыбаются — гони Залесов дальше во весь опор! Нет, честно сказать, он ни черта сейчас не соображал!

Потом стали выступать оппоненты. С оппонентами все было просто: на прошлой неделе он получил их отзывы и, конечно, подготовился отвечать на их замечания.

Митя посмотрел на часы. Через полчаса в банкетном зале начнут накрывать столы, а у него еще спиртное из дому не привезено, колбаса не нарезана. Оппоненты все выступают и выступают, приспичило же им поболтать! Он поймал себя на мысли, что думает о какой-то ерунде, нужно бы сосредоточиться, вслушаться, напрячься, заставить себя сделать еще одно последнее усилие, последний рывок, а он уже не может: он сдох, он кончился задолго до финиша, и никакого второго дыхания в помине нет! Ответы на вопросы оппонентов Митя пробормотал быстро и безразлично, как автомат.

— Уважаемые господа члены Ученого Совета, приступаем к свободной дискуссии, — сказал председатель.

Господи, только этого еще не хватало!

Через сорок минут Митя, весь красный и вспотевший, вышел в коридор следом за Рашидом и Мишей-маленьким.

— Ну, ничего-ничего, — похлопал его по плечу Рашид. — Полтора часа позора, зато всю жизнь на лаврах почивать.

— Что, правда так плохо? — испугался Митя.

— Да нет, это поговорка такая, — засмеялись Рашид с Мишей. — Все чики-чики! Но волновался ты — вообще!… Бледный, губы трясутся, что-то бормочет себе под нос, все время всех благодарит не к месту. Надо было коньячку дерябнуть.

— Ага, чтобы председателю на заседании плохо от запаха стало!

— Ну, зато бы он против не голосовал, — резонно заметил Миша.

— Слушай, Рашидик, ты не можешь сгонять к Насте за спиртным? Она дома. Не успел, видишь! На тачку я тебе денег дам! — Митя полез в карман за бумажником.

— Вот видишь, о чем он все заседание думал, — смеясь, сказал Рашид Мише. — Ладно, не беспокойся, сделаем.

В коридор вышла секретарша.

— Соискатель, пожалуйста!

Когда Митя проходил мимо нее, она шепнула ему: “Поздравляю!”, — и тут он наконец-то, впервые со вчерашнего вечера, перестал дрожать.

— Слово предоставляется председателю счетной комиссии, — произнес Журавль, глядя поверх очков.

На кафедру поднялась сухенькая старушка, одетая в вязаный костюм, который уродовал ее и без того уродливую фигуру, трясущимися руками разложила перед собой листочки.

— Счетной комиссией было роздано двенадцать бюллетеней. “За”— двенадцать, “против” — нет, не действительных — нет.

Митя не поверил собственным ушам: двенадцать “за”! Ни одного черного шара! Он победоносно посмотрел на Игонину. “Ну что, оправдал ли я ваше доверие, Ольга Геннадьевна, за две с половиной тысячи “баксов”?” Игонина сложила руки замком, подняла их вверх, улыбаясь. “Ну-ну, ты еще сейчас скажи, что и защита — целиком твоя заслуга, и диссертацию ты за меня написала! — зло подумал Митя. — Взять бы да и не дарить тебе цветов и подарков!”

После того, как все радостные последиссертационные процедуры были закончены, и Митя взял у секретарши кассету со стенограммой заседания, он подошел к столу председателя и сказал:

— Уважаемые члены Совета, прошу вас за мной в банкетный зал!

Было без пятнадцати двенадцать. Настя сидела в гостиной, бессмысленно смотрела в телевизор, на пляшущих и поющих человечков в ярких одеждах. В руках она крутила телефонную трубку.

В прихожей раздался звонок.

— Наконец-то! — нервно произнесла Настя. Пошла открывать. — Кто там? — спросила она, всматриваясь в глазок.

— Настя, это я, Рашид, мы с Митей, — раздался из-за двери пьяный голос.

Настя открыла дверь. Митя, который до этого висел на плече Рашида, ввалился в прихожую, растянулся на полу, раскинув руки:”Где ты, где ты, где ты, зеленая карета?! В стенах туалета человек кричит! Но не слышат стены, трубы словно вены, и бачок… и бачок… и бачок о чем-то там… ля-ля-ля!”— запел он фальшиво.

— Рашид, вы проходите, — пригасила Настя.

— Да нет, спасибо, меня тоже дома мама ждет, — сказал Рашид, улыбнувшись. — Вы извините, что он такой! Праздник все-таки — защитился.

— А позвонить-то он мне не мог? — спросила Настя.

— Знаете, если честно, — Рашид приложил руку к груди, — он сегодня вообще ничего не соображал. Только начался банкет, а он уже напился и в таком состоянии до сих пор.

— Проголосовали-то как?

— Единогласно, — махнул рукой Рашид. — Ну ладно, до свидания!

Настя, закрыв за Рашидом дверь, легонько пнула Митю ногой. — Вставай, гад! Весь вечер мне испортил! Я за него волнуюсь, переживаю, а он там с дружками хлещется!

Митя ухватил Настю за ногу, потянул на себя, впиваясь зубами в джинсы.

— Аув! Аув! Съем мою милую! Съем мою хорошую! С сегодняшнего дня будешь с кандидатом наук спать, ты, салага!

Настя не удержалась и упала с визгом. Митя потянулся к ней, чтобы поцеловать.