Каган русов

- Бери взамен другого, - усмехнулся Претич. – Этот гнедой целого города стоит. А город этот далеко не последний в этом мире. Я о Киеве говорю, боярин.

Глава двенадцатая Измена

Для Белого Волка Трояна поход в Болгарию оказался на редкость удачным и хотя годы его были немалые, за пятьдесят уже перевалило, вкладывать меч в ножны он пока не собирался. Жизнь Трояну выпала беспокойная. За тридцать лет он успел побывать и ближником каган-бека Иосифа, и великим князем Вятской земли, и изгоем, и викингом. После поражения князя Стойгнева в битве с королем Оттоном, он вынужден был бежать из Варгии в Новгород. Но и в Новгороде Троян не задержался. Да и какой покой может быть у мечника, кроме вечного. Впрочем, Троян был не простым мечником, а Белым Волком. Это значило, что и в стране Вырай ему придется служить богу Перуну, а чем закончится это служение он мог только гадать. Пока Троян неплохо устроился в болгарском городе Переяславце, подвалившись под бочок веселой вдове. Вдова была молода, хороша собой, и Троян уже подумывал о том, чтобы осесть в этой земле, завоеванной каганом Святославом, на остатнюю земную жизнь. Набег печенегов заставил Святослава покинуть Болгарию, но Траян не сомневался, что каган ушел ненадолго. Не пройдет и полугода как беспокойный Святослав вновь появится здесь, в столице империи, созданной им великими трудами. А пока воеводой в Переяславце был оставлен Белый Волк Вадим, с которым у Траяна сложились добрые отношения. Вадим был человеком бывалым, прошедшим со Святославом всю Хазарию вдоль и поперек, а потому пользующимся безграничным доверием кагана. Троян почти не сомневался, что Вадим в свой срок станет кудесником Перуна, ибо этот человек обладал даром предугадывать будущее. Вот и сейчас он забеспокоился первым, хотя ничто вроде бы не предвещало бури. Троян с Бирючом сидели у стола, а Вадим широкими шагами кружил по горнице, то и дело натыкаясь на лавки, расставленные для гостей. Гости, болгарские бояре, уже покинули дом, выразив воеводе свое почтение, но Вадима их слова почему-то не успокоили, а уж скорее наоборот – повергли в тяжкое раздумье.

- Сказал же боярин Михаил, что затея царевича Бориса – зряшная затея, - попытался успокоить воеводу Троян.

- Не верю я ему, - негромко сказал Вадим. – Месяц назад он уезжал из города. Куда? Зачем?

- Мало ли, - пожал плечами Бирюч. – Дел-то у болгарского воеводы с избытком. Сказал же он тебе, что надо дальние крепости проверить.

- Он их так удачно проверил, что крепости одна за другой оказались в руках царевича Бориса, - усмехнулся Вадим. – Сдается мне, что Святослав напрасно поверил этому человеку.

- Но ведь боярин Михаил сразу же перешел на сторону кагана и не один, а с большим войском. От Христа он отрекся и клятву принес Святославу на жертвенном камне Перуна.

- А ты от своих богов отрекся бы, Троян?

- С какой же стати? – удивился Белый Волк.

- То-то и оно, - нахмурился Вадим. – А ведь наверняка мог бы с выгодой устроится на франкских землях при короле Оттоне.

- Не пойму к чему ты клонишь, воевода, - рассердился Троян. – Большинство бояр так и остались печальниками Христа, хотя и дали клятву Святославу. Никто того боярина Михаила к перемене веры не принуждал. У нас и своих христиан с избытком и никто из них к врагу не переметнулся и клятвы, данной кагану, не изменил. Возьми того же боярина Юрия…

- Да при чем тут Юрий, - махнул рукой Вадим. – Не о нем сейчас речь. Чувствую я, готовятся болгарские бояре к чему-то и не только у нас в Переяславце.

Траяну осталось только плечами пожать. Сам он пока ничего подозрительного в поведении болгар не усматривал. Тот же боярин Симеон не раз звал Трояна и Бирюча в дом и даже намекал на возможный брак молодого новгородца со своей младшей дочерью. Даром что Бирюч язычник, а Софья христианка. И другие бояре от Симеона не отставали. А пустыми подозрениями можно отпугнуть от себя даже доброжелательно настроенных людей.

- Болгарских мечников в Переяславце вдвое больше, чем наших, - продолжал стоять на своем Вадим. – В других городах положение еще хуже. Там нашим меньше и вчетверо и впятеро. А ну как перейдут они все на сторону царевича Бориса? И что тогда?

Троян уже открыл рот для ответа, но тут в горницу вбежал боярин Ставр с криком:

- Чужака поймали.

Боярин Ставр был невысок ростом, в движениях быстр и слыл отчаянным рубакой. Однако горячность его порой подводила, и он, случалось, попадал впросак в делах, где требовался холодный расчет. Впрочем, Ставр был еще довольно молод и с годами должен был остепениться.

- Веди, - коротко бросил Вадим.

Троян хоть и не сразу, но признал в худом седовласом человеке своего старого товарища и шагнул ему навстречу, широко раскинув руки:

- Азар!

Потрепала жизнь бывшего итильского бека Азарию, ничего не скажешь. Он, по-прежнему, был худ и жилист, но волосы его совсем побелели от времени, а в больших выразительных глазах на век поселилась тоска. Тем не менее, он улыбнулся Трояну и прижал Белого Волка к широкой груди.

- Побратимы, что ли? – спросил удивленный Ставр.