Каган русов

- На днях к кудеснику Солоху от кудесника Рулава и княжича Олегаста прискакал гонец. Все восточно-франкское королевство объято мятежом. Король западных франков Людовик обещал графу Танкмару помощь. Ободритский князь Стойгнев выбил верных герцогу Оттону саксов из Микельбора. Лужичи осадили город Бранибор, где сидит ставленник Оттона князь Тугомир.

- Откуда ты все это знаешь? – спросил потрясенный Аристарх.

- От княгини Ольги, - усмехнулась Татьяна. – И воеводы Свенельда. А так же от иных прочих мужей, ищущих благосклонности княгини. Не всем в наших землях люб князь Ингер. А иным не люба и его вера.

Недооценил патрикий Аристарх свою сестричаду, надо честно это признать. Ему-то мнилось, что Ольга его умом живет, а на поверку оказалось, что внучке царя Симеона и своего разумения хватает. Патрикий Аристарх еще только собирается готовить заговор, а его расторопная родственница уже собрала вокруг себя всех недовольных князем Ингером людей. Не столько любовных утех эта женщина жаждет, сколько власти. А свой крутой нрав она не иначе как от деда Симеона унаследовала. Тот спал и видел себя ромейским императором и, между прочим, едва им не стал.

- Скажи Ольге, что я хочу повидаться с ней, - строго сказал Аристарх боярыне Татьяне. – Тайно.

По возвращению домой, Аристарх обнаружил в своих покоях гостя. Причем гость был из дальних мест, и патрикий не враз признал в этом утомленном дорогой, одетом в простое обывательское платье человеке аббата Адальберта. Сказать, что патрикий был удивлен столь неожиданным визитом, значит ничего не сказать. Но кроме удивление появилось еще и понимание, что столь высокопоставленных людей как аббат Адальберт просто так в чужие дальние края посылать не будут.

- Вот уж не чаял тебя здесь встретить, - развел руками Аристарх, жестом приглашая гостя садиться.

- Нужда в тебе крайняя, патрикий, - не стал ходить вокруг да около Адальберт. – Да ты, вероятно, и сам догадываешься, зачем я приехал.

Разговор шел на латыни, которую в Киеве мало кто знал. Оба собеседника были людьми опытными и предпочли, чтобы их разговор сохранялся в тайне. Разумная предосторожность, когда имеешь дело с такими коварными людьми как князь Ингер и языческие волхвы.

- Король Оттон готов заплатить любую сумму, чтобы не допустить вмешательства Ингера Киевского в дела Европы.

- Где мы, а где вы, - пожал плечами Аристарх. – Великий князь не настолько глуп, чтобы соваться в чужую свару.

- Но он может оказать мятежникам помощь деньгами и людьми.

- Может, - нехотя подтвердил Аристарх. – Князь Ингер человек щедрый.

Адальберт намек патрикия понял и отреагировал на него немедленно:

- Миллион денариев тебя устроит, благородный Аристарх.

Деньги франки предложили немалые, это патрикий готов был признать, но и задача, которую предстояло решить Аристарху, тоже не из легких. Князь Ингер не из тех людей, которые легко и просто отказываются от своих замыслов. К тому же слишком много людей в его окружении заинтересованы в том, чтобы вовлечь его в чужую игру.

- Наш договор с архиепископом Гильдебертом остается в силе? – спросил Аристарх у Адальберта.

- Монсеньор убит графом Танкмаром, ты, вероятно уже слышал об этом, патрикий.

- Я полагал, что это просто слухи, - увильнул от прямого ответа Аристарх.

- Тем не менее, - продолжал Адальберт, - король Оттон и маркграф Геро помнят о взятых на себя обязательствах и сделают все от них зависящее, чтобы купцы из Руси и Хазарии не понесли никакого ущерба.

- Последнее очень важно, аббат Адальберт, поскольку мне вероятно придется обращаться за помощью к каган-беку Аарону.

- Мы понимаем твои трудности, патрикий Аристарх, а потому и согласны платить не только деньгами, но и торговыми привилегиями.

- Передай королю Оттону и маркграфу Геро, что я сделаю все от меня зависящее, чтобы не омрачить добрые отношения, установившиеся между Восточно-франкским королевством и Русью.

Глава десятая Печенеги

От встречи с княгиней Ольгой Аристарх ждал очень многого и не ошибся в своих расчетах. Похоже, пришло, наконец, время, когда они могли поговорить друг с другом откровенно, взяв на себя при этом определенные обязательства. Ибо патрикий вовсе не собирался даром бить ноги даже ради любимой сестричады. Которая, к слову, проявила себя умной и расчетливой женщиной, способной использовать в своих интересах мужчин, не раскрывая им своих истинных замыслов. Однако патрикий Аристарх был слишком искушенным в интригах человеком, чтобы позволить кому бы то ни было обращаться с собой как с марионеткой.