Кагуляры

Примечание публикатора

Между прочим, совсем недавно (к 6 февраля 2014 года, то есть к юбилейной дате, к восьмидесятилетию неудавшегося фашистского путча) были изданы записки графа Франсуа де ля Рока, в коих лидер «Боевых крестов» пытается всячески отвести от себя обвинение в измене. Издание снабжено примечаниями, сделанными внуком графа, и там тенденция к оправданию только продолжена.

Записки кокетливо названы «Почему я республиканец». Конечно, республиканцем Франсуа де Ля Рок никогда не был, но его любовь к золоту тогда, в 1934-м, французскую республику спасла.

* * *

А на площади Согласия в это время происходила самая настоящая бойня. Наших расстреливали. На мост въехала колонна мотоциклеток, и автоматчики в колясках открыли шквальный огонь. И самое ужасное состояло в том, что наша кровь пролилась совершенно бессмысленно.

Со слезами, которые и сейчас при воспоминании о той ночи выступают у меня на глазах, я вынужден признать – ребята наши на площади Согласия принесли свои жизни в жертву фашизму совершенно напрасно. Их отправили погибать просто так. И те, кто сделали это, знали заранее, что до главного так и не дойдет, и все равно послали ребят. О, подлость и измена, как же ненавижу я вас! Но только тогда, когда вы появляетесь в наших чистых фашистских рядах!

Измену в рядах наших врагов я с нетерпением ожидаю, заранее благословляю и всячески одобряю. Готов на все пойти для того, чтобы подобная измена произошла и как можно скорее и чтобы она была тотальная, необратимая. Обожаю страстно социалистов-предателей и более всего предателей-евреев.

Последних я просто боготворю. Да, да, именно так! Не удивляйтесь. Евреи – предатели своего народа есть наивернейшие наши помощники. Я на них очень и очень рассчитываю, но, к сожалению, на нашем пути их встретилось слишком мало. О, жестоковыйное племя иудейское, вы все упрямо идёте в одном стаде. И все же заблудшие овцы, слава богу, встречаются.

Как же жаль, что в тот страшный день (6 февраля 1934 года) измена произошла не в чужих, а в наших рядах. И доверчивая, нежная душа моя погрузилась в пучину отчаяния.

Отчаяние было едва ли не общим в наших фашистских кругах.

23 января

Что же случилось с «Боевыми крестами» у заднего крыльца Бурбонского дворца? Ведь именно там, у заднего крыльца, и погибла наша фашистская революция, именно там рухнули все наши надежды. Что же там произошло и в чём причины?

Чётко ответить на эти наиважнейшие вопросы я тогда не мог. Мою душу заполнили немыслимая обида и неизбывное отчаяние. Я совершенно не в состоянии был здраво рассуждать, да и фактами тогда не располагал. Лишь через несколько лет истина раскрылась во всей своей неприглядности, грязной неприглядности. Рассказываю как на духу, но с болью в сердце.

* * *

Франсуа Коти, великий изобретатель «Шипра» и иных парфюмерных чудес, продолжал ссориться с электротехническим магнатом Эрнестом Мерсье, потому что никак не удавалось поделить лигу «Боевые кресты». Каждый из этих двоих богачей претендовал на роль генерального покровителя лиги, и эти дрязги, а также связанные с ними интриги в итоге довели дело до самого настоящего суда.

Тут-то и разразился скандал.

В качестве одного из свидетелей в суд был вызван Андре Тардье, три раза занимавший пост премьера и бывший в свое время помощником Клемансо. Был Тардье более или менее наш человек, придерживавшийся если и не фашистских, то уж точно околофашистских взглядов. Впоследствии он входил в организацию кагуляров в качестве почетного члена в (то есть оказывал им покровительство), но в данном случае этот Тардье оказался болтуном, нанесшим непоправимый вред лиге «Боевые кресты».

А может, это была не просто болтовня? Может, Тардье сделал все намеренно? Поясняю.

Кагуляры ведь были в контрах с де ля Роком, не без оснований считая его предателем фашистского дела, а Тардье, как человек кагулярской ориентации, возможно, решил воспользоваться случаем, вывести истину на свет божий и публично опозорить де ля Рока.

Ничем другим я не могу объяснить разговорчивости Тардье, который весьма красноречиво поведал в суде, что граф де ля Рок находится на содержании у государства, а именно у Министерства внутренних дел. Тардье заявил, что не менее двадцати раз лично выдавал графу очень крупные денежные суммы из секретных полицейских фондов и что граф (сей оппозиционер, претендовавший на роль диктатора!) клятвенно заверял его – лига «Боевые кресты» никогда не будет использована для государственного переворота.