Кай 3

— Помешает. Донор тенкатов должен все чувствовать, — ответил Лаэль, — Это необходимое условие иначе, ничего не получится. Нужно его связать и дождаться, когда сойдет паралич.

— Идем со мной, принесем веревки.

— Не доверяешь? — полуэльф пристально уставился в мои глаза.

— Пока еще немного сомневаюсь, — уклончиво ответил я.

— Как скажешь, идем. Но зря ты так ко мне относишься, я полностью все обдумал и готов извинится. Тем более ты спас мне жизнь. Прости меня, Кай, за все прошлое. Я предлагаю тебе полное доверие с этого момента! Сегодня ты станешь первым человеком, который узнает тайну создания тенката. Какие еще подтверждения моей верности тебе нужны?

Его взгляд был настолько искренним, что я бы ему, наверное, поверил, если бы это было сказано три года назад в день нашей встречи в Яме. Но не теперь.

— Я подумаю над твоим предложением, — неопределенно произнес я и потянулся к карману, — Но сначала давай закончим с клятвой. Проверь, нормально?

Он взял протянутый мной листок в свои руки и быстро пробежал по нему глазами.

— Да, подойдет. Идем уже за этими проклятыми веревками.

Вернувшись к Блондину, мы крепко связали его, и дождались, когда полностью пройдет паралич.

— Что вы собрались делать? Кай, мальчик, давай все решим по-хорошему. Ты же уже взрослый! Ну подурачился дядюшка Морли немного, с кем не бывает. Никто ведь не умер! — он испуганно вращал глазами, изучая наши лица.

— Поздно, дядюшка Морли, поздно. Пришло время рассчитаться. — Я отсек свободный конец веревки и попытался ему сунуть в рот кляп, но Лаэль отвел мою руку в сторону.

— Сдави ему челюсти с боков.

Я выполнил его указание, и полуэльф ловким движением кинжала вырезал ему язык, отчего Морли задергался во все стороны, словно в припадке и выпцчил глаза от боли. Кровь обильно пошла из его рта, растекаясь по лицу.

— Это часть процесса создания тенката? — поинтересовался я удивленно.

— Нет. Просто так удобнее будет работать, — хищно ответил Лаэль, — Это надежнее кляпа. Все равно язык ему больше не пригодится. А теперь приступаем.

Лаэль снял со своей шеи медальон и нажал на него тонкими пальцами в нескольких местах, после чего вытряхнул из него на ладонь горсть семян, размером с просо.

— Это сатомва, — произнес он, — Кустарник. Не спрашивай меня, откуда это растение происходит родом, я не знаю. Это неизвестно даже моему отцу, но оно священно для нашего народа. У него много различных способов использования, и один из них ты сейчас увидишь.

— Можно посмотреть? — я протянул руку и полуэльф резко отдернул ее, отчего часть семян рассыпалась по полу.

— Ну вот! — с досадой произнес он, после чего склонился над землей и начал быстро собирать зернышки.

Я попытался присоединится и помочь, но он весь побагровел от злости и протянул ко мне руку.

— Дай сюда, и больше никогда не трогай! Никому кроме эльфов не позволено касаться этого растения!

— Как скажешь, — я пожал плечами, и высыпал их в его протянутую руку. Вот теперь я узнаю прежнего Лаэля, все вокруг меняется, но только не он.

— Зафиксируй ему голову и смотри внимательно.

Я выполнил указание, и полуэльф аккуратно приложил острие кинжала к правой брови Морли, после чего его лезвие медленно описало ровный полукруг и глаз людоеда выкатился наружу, а на его месте образовалась ровная кровоточащая дыра, в которую Лаэль быстро забросил семечко. Тело Блондина дергалось во все стороны в сильных конвульсиях, и он издал громкое мычание, переходящее в визг, но тут же подавился. Из его рта, прямо на моих глазах, вылез маленький корешок, который тут же устремился вниз и кончиком зарылся в почву. Еще через секунду, сотни таких же корней полезли из его ушей и ноздрей, а затем и прямо через кожу головы протыкая ее насквозь. Каждый побег прочно стремился закрепиться в земле.

Меня встряхнуло изнутри от отвращения. А корни продолжали увеличиваться, но теперь уже в толщину, медленно разрывая голову каннибала на части, перебираясь на его шею и грудь. Его туловище и череп распухли, но к моему удивлению он все еще был живым и продолжал елозить нижней половиной тела по полу, пока вездесущие корешки не добрались и до нее, прочно спеленав его коконом и придавив к земле. И теперь только мелкие подергивания говорили о том, что он все чувствует и продолжает жить.

Странно. Я часто представлял, как разделаюсь с Морли, но то что с ним сотворил Лаэль полностью перекрывало самые страшные и ужасные способы казни, которые я мог придумать. Я вижу, какую невероятную боль он сейчас испытывает, но почему я не чувствую даже толики радости? Лишь холодное удовлетворение от выполнения поставленной задачи.

— Смотри дальше, — коротко бросил Лаэль и указал на его пустую глазницу.

И, словно услышав его слова, из нее полез одинокий зеленый росток, который тянулся вверх, выпуская из себя все новые и новые веточки. Он наливался силой и спустя час, превратился в раскидистый кустарник. Но на этом процесс не закончился. На нем стали появляться маленькие бутоны, которые начали медленно расцветать кровавыми лепестками, отдаленно похожими на королевские лилии из Саталии.