Кайкки лоппи

«Они не нарушали твоих прав?» – спросил один из костгардовцев, может быть, сам Попель.

«Нарушали», – сразу же по-испански сказал негр и заулыбался.

«Кто?» – зловеще спросил американец.

«Заяц» подумал, что этот добрый человек сейчас расстреляет из своего большого маузера всех сидящих перед ним белых людей, и стал радостно тыкать в каждого своим кривым пальцем. Мы все решили, что все, кранты, нет повода не доверять хорошему гаитянскому парню, стало быть, сейчас начнется серия пенальти. Дед как-то подобрался, застегнул до подбородка комбинезон и сказал, весь бледный:

«Можно ли в машинном отделении масляный насос выключить, а то вполне вероятно случиться утечка?»

Я-то думал, он сейчас с прощальной речью выступит, простится с нами по-флотски, а потом загрызет этого «зайца». А он о разливе масла беспокоится!

«Может быть, сам Попель» подумал-подумал и согласился: «Только пусть сходит кто-нибудь другой». Деду он уже заведомо не доверял.

Тут встал я и пошел на выход. Американец в свою рацию сказал кому-то на трапе, чтоб встречали меня и отвернулся. А я, дурья башка, не подумавши, что меня где-то ждут, а где-то – нет, начал спускаться в машинное отделение не по главному входу, а по аварийному. Так было ближе от кают-компании.

Вылез я у компрессоров и пошел, было, к насосу. Но тут из-за угла появился весь вспотевший (а что они хотели, в машине плюс сорок пять!) молодой толстый и румяный костгардовец. То ли он не слушал свою рацию, то ли не расслышал – дизель-генераторы воют, как камнедробилки.

Увидел он меня и заорал свое «фриз»! Это меня очень удивило. Ну а американский мент очень живенько вытащил свой пистолет и без всяких предисловий нажал на курок. Пуля пронеслась совсем рядом, я даже почувствовал, как колыхнулся воздух. Хотелось, конечно, удивляться и дальше, но моя решительность не подвела: я прыгнул обратно к аварийному выходу и взлетел в один прыжок наверх, то есть обратно. «Ну его нафик, этот насос», – думаю, – «пусть себе масло разольется целым Черным морем».

В это время внизу началась пальба. Все костгардовцы, промышляющие в машине, решили выпустить свою пулю. Все целились в одну сторону, на звук первого выстрела.

В итоге «может быть, сам Попель» так сунул негра-гаитянца в стенку, что тот прокусил себе в двух местах язык, а стрелки внизу прострелили паровую трубу китайского производства. Пар повалил с завыванием и сделал видимость нулевой.

Менты всех стран всегда стараются стрелять на упреждение: кабы чего не вышло. Им-то по барабану, в кого палить, лишь бы самим остаться в живых. Работа такая!

В тот момент я подумал, что дед выиграл. В смысле, что счастливец – я. Ждал, когда же приведут толстую тетку, которая объявит мне: «Не более десяти лет расстрела без права переписки». Но все как-то разрешилось само собой.

Мы устранили утечку пара, «зайца» опять посадили под судовой арест, нам разрешили спокойно работать, никаких тебе пенальти. Потом наш мастер уже сказал, что я, как невинно пострадавший, помог ускорить весь этот театр, под названием «поиск стовэвэя». Кстати, и «заяц-то» подсадным оказался. С нами он по-английски не говорил, только испанский! А с какими-то дядьками в штатском вовсю шептался, будучи наедине. Но наших урок не проведешь! У них слух – как у гидроакустиков!

Такая вот быль. Может, пивка? У меня холодное есть, – предложил Синий.

– И чего – ни объяснений, ни извинений? – пропустил мимо ушей позыв второго механика Джон.

– Мне их виноватость до одного места. А объясняться перед русскими – ниже их достоинства. Будто не знаешь, а, дед?