Каинова печать

Сквозь легкую одежду проникала ночная прохлада, в безмолвии раздавался неумолчный шум водопада. Там, где река разливалась и мелела, он становился тише. Завели свои ночные песни цикады. Карла закинула голову и посмотрела в чернильно-черное небо, украшенное самоцветами звезд. Должно быть, это самое романтическое место на земле. Если они не смогут найти общего языка здесь, в других местах из этого и подавно ничего не выйдет.

— Эй… — Низкий голос заставил ее вздрогнуть. В воду упал брошенный Марком камешек. — Ты еще не забыла, что обещала мне голубой шелк? Какого черта он сказал это? Слова выскользнули сами собой, и рука потянулась к ней тоже сама собой. Потому что он не умеет притворяться. Как там сказала Карла: дурно пахнет? Именно.

Она медленно покачала головой и посмотрела на другой берег. Над водой стлался легкий туман.

— Едва ли мы дойдем до этого. Уайтхед, ты причиняешь мне боль.

— Если это может тебе помочь… — Марк сел рядом. — Я знаю, что ты чувствуешь.

— В самом деле?

Он кивнул и положил руку ей на плечо.

— Пойдем. Не знаю, как ты, а я валюсь с ног, — тихо сказала Карла.

Они медленно побрели назад. Карла придумывала название для очередной главы своей воображаемой книги. Неподалеку послышался странный шорох, не похожий на звуки дикой природы.

— Ох… — Когда они подошли к освещенному трейлеру, Карла вздрогнула. — У меня такое чувство, что за нами следят. — Это чувство усилилось, когда она поднялась по ступенькам.

Уайтхед открыл дверь. Кларк был где-то рядом. Он сужал круги, как стервятник. Марк чувствовал это кожей. Пока Карла умывалась и готовилась ко сну, он запер все окна и дважды повернул ключ в двери.

— Может, кто-то приехал наблюдать за птицами и сидит в укрытии, — громко сказал Марк — стараясь перекричать шум воды в душе. Надо как можно быстрее вытянуть из Карлы все, что ей известно.

— Может быть. — Карла не знала, где находится это укрытие, но возражать не стала. Она залезла в постель, натянула на себя шотландский плед и провалилась в сон, напоследок с тревогой вспомнив, что сама сказала Теду Адамсу, куда они направляются. Может, это он ждет в кустах, чтобы выпрыгнуть оттуда и испортить их медовый месяц. Надо бы обо всем рассказать Уайтхеду…

— Карла… — Когда Марк потряс ее за плечо, она даже не пошевелилась.

Уайтхед с досадой выругался. Ладно, они поговорят утром. Одна надежда, что, пока он рядом с Карлой, Кларк не посмеет вылезти. Но пассивно ждать, пока что-нибудь случится, нельзя. Марк выскользнул из постели, натянул джинсы и схватил фонарь.

— Где ты был? — Сонная Карла откинула волосы с лица и обнаружила, что утро только занимается.

— Гулял, моя радость. Что-то не спалось. — Ответ удовлетворил ее. Она откинулась на подушку и уснула снова, успев пробормотать «ммм».

Позже Марка разбудил лай.

Потребовалось время, чтобы понять, где он и кто с ним. Теплая, мягкая Карла уютно примостилась рядом, заставив напрячься ту часть тела, о которой он предпочел бы не вспоминать. Куда там! Восхитительные груди крепко прижимались к его спине. Скрипя зубами, Марк выполз из постели, надел джинсы, взял гантели и вышел из трейлера, чтобы унять возбуждение с помощью физических упражнений.

— Доброе утро, парень.

— Ваше преподобие? — Марк потянулся за темными очками. — Как поживаете?

— Твоя жена все еще в постели? — Он подбоченился и поиграл поводком, свисавшим из кармана твидовой куртки. — Нет ничего хуже ленивой жены, парень!

Застигнутый врасплох, Марк засмеялся.

— Карла у меня молодец. Просто мы вчера много гуляли.

— Все так говорят. — Он словно не слышал. — Что, в аварию попал? — Священник наклонился и рассмотрел шрамы на лице и груди Марка.

— Точно. — Уайтхед прислонился к косяку. — В мае.

— В серьезную?

— Да уж.

Его преподобие прищурился.

— Знаешь, твое лицо мне знакомо. Бывал здесь раньше, да?

— Много лет назад, преподобный отец. С семьей.

— Да, должно быть. — У ног священника носилась собака, припадала к земле, подпрыгивала и трепала зубами желтый мячик. — Не любит, когда я стою на месте. — Его преподобие махнул рукой. — До завтра, парень!

— Счастливо. — Бог даст, завтра нас тут уже не будет.

— Ах! — Карла стремительно села. Затем она соскочила с кровати, проковыляла в ванную, плеснула в лицо водой и с трудом перевела дух. В ушах звучали грозные, мрачные голоса: «Плохие новости… плохие новости…»

— Карла! — с улицы окликнул ее Марк.

— Да? — Карла снова плеснула в лицо водой. Сердце колотилось как бешеное.

— Что случилось? — Хмурый Марк стоял у дверей ванной.

— Я… ну… видела плохой сон.

— Чем-нибудь помочь?

— Нет. — Карла заставила себя взглянуть в зеркало, но ничего не увидела: контактные линзы остались в комнате. — Нет, — еще раз прошептала она. С этим нужно справиться самостоятельно. После встречи с гадалкой что-то изменилось… Что-то, о чем она изо всех сил старалась не думать.