Каир: история города

Современные туристы пользуются преимуществами электрического света, однако в большинстве нынешних путеводителей также говорится, что пребывание внутри пирамиды является, по сути, развлечением экстремального свойства. К примеру, в пирамиде Хафры придется пройти по длинному коридору, круто уводящему вниз, причем распрямиться во весь рост невозможно; вдобавок надо выбрать — двигаться ли вперед лицом, в направлении черного зева сырой камеры, или спиной, с тоскою глядя на постепенно отдаляющийся и уменьшающийся квадратик солнечного света. Только маленькие дети способны идти по этому коридору, не сгибаясь вдвое, а навстречу движется поток выходящих наружу, с которыми еще нужно разминуться. После первой камеры туристов ожидает клаустрофобическое продвижение по темным узким штольням к главной погребальной камере, где сыро, душно и — поверьте на слово — очень неприятно. (Не удивительно, что Флиндерс Петри предпочитал вести раскопки абсолютно голым). Положение усугубляет и то обстоятельство, что орды туристов, шастающие внутри пирамид, вредят последним ничуть не меньше, нежели те, кто на протяжении многих поколений карабкался на их макушки: каждый посетитель за время подземной прогулки выдыхает около двадцати граммов соли, которая оседает и копится на стенах, повреждая камень.

Наиболее поразительная деталь в царской погребальной камере пирамиды Хафры (не считая пустого саркофага) — надпись на стене: неровными печатными буквами намалевано имя Джованни Бельцони. Этот итальянский археолог первым обнаружил царскую камеру, о чем сообщил в своей книге «Описание исследований и недавних открытий в Египте» (1822). Собственное имя на стене камеры он написал из тех же побуждений, какими руководствуются современные вандалы, «украшающие» стены станций метро. На самом деле Бельцони — личность весьма любопытная: шести с половиной футов ростом, он поначалу собирался стать монахом, потом подался в инженеры, а закончил силовым акробатом в лондонском цирке. Посетив Египет (в пору увлечения инженерным делом), он всерьез заинтересовался пирамидами и принялся старательно изображать из себя специалиста-археолога. К списку его находок, помимо царской камеры Хафры, принадлежат гробница Сети I в Долине царей и источник реки Нигер в Западной Африке. О своих предпочтениях относительно манеры одеваться во время исследования пирамид он сведений не оставил, зато вот что счел нужным сообщить по поводу фундаментального открытия:

Я достиг двери в центре большой камеры. Медленно сделал два или три шага, потом остановился, чтобы осмотреться. Где бы я в точности ни находился, сомнений не было: я очутился в сердце пирамиды, в месте, которое с незапамятных времен служило предметом бесчисленных спекуляций и рассуждений исследователей былого и нынешнего. Мой факел, сделанный из связанных вместе восковых свечей, давал слишком мало света, однако я отчетливо различал обстановку. Конечно же, я перво-наперво обратил свой взгляд на запад, где должен был находиться саркофаг; признаться, я ожидал найти его в таком же состоянии, как и саркофаг в первой пирамиде… Представьте мое изумление, когда, приближаясь к западной стене камеры, я внезапно понял, что саркофаг находится заподлицо с полом…

Вверх

Теперь устремимся из мрачных и душных подземелий наверх, к освежающему ветру и простору. Подъем на пирамиды был некогда еще более популярен, чем спуск в них. В «Олеандре, палисандре» Пенелопа Лайвли упоминает, что стороны пирамид «кишели крохотными фигурками. Мы наблюдали за этими скалолазами с немалым интересом, ожидая, когда кто-нибудь из них сорвется, и обсуждали технику подъема; большинство пользовалось услугами проводников, один из которых тянул сверху, а другой подталкивал снизу, их белые галабии развевались на ветру».

«Путеводитель по Египту» Мюррея утверждает, что рекорд скорости при подъеме на пирамиду Хуфу — восемь минут, причем «подниматься нисколько не сложно, разве что утомительно для тех, кто не обучен скалолазанию.