Кайрос

Они впервые встретились на новогодней елке, когда им было по девять лет. Рыжая Сара в костюме лисы, тучный Петька Сухопаров в костюме Пьеро, юркий Вадик Лемешев в образе мушкетера, и он, Данила, в костюме Меркурия. Он как сейчас помнил золотистые сандалии с крылышками и смешную шапочку, из-под которой во все стороны лезли вихры. Сара подошла к нему и сказала:

– Ты очень красивый, и я хочу с тобой дружить.

У нее на носу была россыпь веснушек, и ему захотелось прикоснуться к каждой из них. Очарование нарушил Вадик – дернул Сару за натуральный лисий хвост, пришитый к бархатной юбке.

– Мы с Петькой поспорили, что я могу взглядом пододвинуть елку.

– А на что спорили? – заинтересовался Дэн.

– На новогодний подарок. Петька не верит.

К тому моменту все дети уже были в зале, где шло представление, и в холле остались только они.

Вадик поднатужился, уставившись на россыпь разноцветных игрушек. Ничего не произошло.

Попытка Сухопарова тоже не имела успеха.

– Дайте я попробую! – Сара прицелилась взглядом в звездную макушку. – Раз! Два! Три! Елочка, гори!

Елка вспыхнула факелом.

Сара взвизгнула и отскочила. А Даня так растерялся, что стал бегать кругом и дуть на дерево, но огонь почему-то разгорался все сильнее и сильнее.

Они все перепугались. И больше всех – Вадик. Данила не понял, что тот сделал, но спустя мгновение елка лежала в луже воды, а Петя Сухопаров деловито забрасывал тлеющие ветви неизвестно откуда взявшимся песком.

И тут появилась высокая черная женщина, погнала их в зал смотреть представление.

А когда они вышли обратно в холл за подарками, елка стояла, как и прежде – пушистая и нарядная.

Со временем Даня убедил себя, что новогодняя история – плод воображения всех четверых. В конце концов, главное было не это. Главным было то, что он красивый, и что она хотела с ним дружить.

И они дружили. Все четверо. Правда, потом Петя стал все реже появляться в их компании, а Сара и Дэн старались как можно больше времени проводить вдвоем. Вадик очень обижался.

Алиса не приняла романтической дружбы, Сару невзлюбила и всячески старалась отвлечь сына от юношеского увлечения. Причину объяснил дед, старый партиец. В отличие от своих коллег, он довольно удачно и безболезненно вышел на пенсию, открыл свой бизнес, пристроил в него дочь и оставил теплое местечко для внука. Отца Данилы к тому времени как бы уже и не было.

– Она еврейка! – сказал дед. – В этой стране и с этим именем у нее нет никакого будущего. И у тебя не будет, если решишь жениться. Девка красивая, не спорю. Гуляй, пока гуляется. Потом достойную партию подберем.

Первый и последний раз Данила поссорился с дедом. Больше они этот вопрос не поднимали.

Дане к тому времени шел уже шестнадцатый год. И он твердо решил, что женится. На Саре. Даже сделал ей смешное предложение и надел на шестой пальчик кольцо, сплетенное из разноцветной проволоки. Ни разу не позволил себе лишнего. Разве что беглый поцелуй – не в губы, в шею, туда, где билась маленькая синяя жилка.

В присутствии Дэна Сара вспыхивала. Искрилась. Но и только.

Алиса внимательно наблюдала за ними во время дня рождения Дэна… Семнадцать. Без пяти минут взрослый мир. Все еще впереди.

– Она тебе не подходит, Даник, – ласково сказала Алиса, вытирая бокалы из-под шампанского. – Вы разойдетесь, поверь мне.

– Потому, что она еврейка? – вскинулся Дэн.

– Даже если бы она была афроамериканкой, это ничего бы не изменило. – Алиса вытирала бокал, не замечая, как он покрывается паутиной трещин. – Дело не в социальном статусе и не в пятой графе. Вы никогда не будете вместе. Потому что она тебя вдохновляет, а ты ее – нет. И ничего с этим не поделаешь. Пройдет время. Она уйдет. Ты будешь несчастен и сломаешь себе жизнь.

Дэн растерялся:

– Почему?

Алиса выбросила стекло в мусорное ведро:

– Люди и в сорок лет этого не понимают. Случается, что и в семьдесят задаются вопросом: что не так?

– Мам, что у нас не так?

– Что находится в центре отношений мужчины и женщины? – вопросом на вопрос.

– Как что? Любовь, секс, уважение…

– Все, что ты перечислил, сынок, живет три года. Истинные отношения замешаны не на любви, а на вдохновении. Оно – соль всему. С него все начинается и все им заканчивается. Ты любишь женщину, жаждешь ею обладать, но однажды твои чувства трансформируются. Нет, любовь никуда не ушла – забери у тебя твою женщину сейчас, ты почувствуешь себя несчастным. И ты ее по-прежнему хочешь – разве что приступы влечения все реже, по выходным или по обстоятельствам… Живешь бок о бок, думаешь, что счастлив, но чего-то не хватает.

– Вдохновения?

– Вдохновения. В этом и есть разница между любовью и вдохновением. В любви самоутверждаешься, метишь свою и чужую территорию, но будучи вдохновенным – ты, прежде всего, открываешь себе себя самого. С тобой Сара открывает себя, но себя ты с ней не узнаешь, милый.

– А с Вадимом?

Алиса улыбнулась – уголками горьких губ – снисходительно, словно он спросил заведомую глупость.