Каирские хроники хозяйки книжного магазина

Когда я приезжаю в Каир, я хожу в Diwan. Каждый раз, когда Ахмад видит меня в каком-нибудь зале, он обязательно пытается опробовать на мне свою технику увещевания покупателей. Я борюсь с желанием поправить стенды или расставить книги в алфавитном порядке – не хочу лезть не в свое дело. Я больше не покупаю книги в своих излюбленных лавках. Хаг Мустафа и хаг Мадбули уже умерли. Их семейное дело перешло сыновьям. Даже «Мугамма», каирский чертог памяти, закрылась, ее многочисленные департаменты были передислоцированы в разные административные здания по всему городу и в новую столицу, которая строится на окраине Каира. Ходят слухи, что «Мугамму» переделают в роскошный отель. Книжные магазины открывались и закрывались. Сети создавались и расформировывались. Diwan существует до сих пор. 8 марта 2022 года Diwan на Замалеке стукнет двадцать лет.

Иногда мне кажется, что потери заразны. После смерти отца я продолжала говорить с ним. Прошло двадцать лет, а я говорю с ним до сих пор. Мир, к которому он старался нас подготовить, показал нам не только свое уродство, о котором он нас предупреждал, но и красоту, о которой он позабыл. Сразу после его смерти мы почувствовали, что в наших жизнях образовалась пустота. Мы пытались заполнить ее. И заполнили ее Diwan. Полки Diwan продолжали преподавать нам его уроки – а также уроки любви, жизни и надежд.

Каждый год мы с мамой и Хинд ходим на его могилу у подножия холмов Мукаттам и украшаем землю, под которой он покоится, россыпью тубероз и красных роз. Отправляясь туда, я всегда думала, о чем хочу ему рассказать: у меня четыре книжных магазина, у меня семь книжных магазинов, теперь десять, а теперь снова семь. У тебя две внучки. Кажется, с браками у меня ничего не вышло, но вот в разводах я преуспела. Дважды. Мама достает четки и молится о его душе. Хинд объясняет Рамзи и Мураду, где мы и что все это значит. Я прошу Зейн и Лейлу рассказать что-нибудь забавное: дедушка любил слушать бойких девочек, которые хотят подарить миру лучшее, что у них есть.

Diwan было девять, когда в 2011 году в Каире вспыхнули протесты. Ей было одиннадцать, когда в 2013 году Мухаммад Мурси, первый демократически избранный президент Египта, был отстранен от власти. Ей было пятнадцать, когда Нихал вернулась и вместе с двумя новыми бизнес-партнерами оживила ее. Мама была права. Египет – богохранимая земля.

Благодарности

Я благодарна за многое и очень многим…

Кэролайн Дауни, суперагенту из United Agents, за ее упорство и страсть к риску.

Кэт Эйткен из United Agents – за то, что была самым ярым сторонником этой книги.

Джорджине ле Грайс, Люси Джойс, Алексу Стивенсу и чудесной команде агентов, продающих права на публикацию издательствам из других стран, – за то, что будет так много переводов этой книги на другие языки.

Митци Энджел из Farrar Straus and Giroux – за то, что разглядела историю в ворохе воспоминаний и коротких рассказов и поверила в эту книгу и ее автора.

Молли Уоллс – за то, что отредактировала книгу вдоль и поперек, а также за то, что научила меня писать и, что еще важнее, сокращать. Я буду скучать по нашей переписке на полях моих бесконечных черновиков.

Всем в Farrar Straus and Giroux: Ханне Гудвин, На Ким, Лорен Робертс, Сонги Ким и Питеру Ричардсону.

Всем невозможным женщинам, благодаря которым так многое оказалось возможным: наставницам, трудным женщинам, с которыми я ругалась, подругам. Вы сами знаете, что речь о вас.

Самеру аль-Караншави и Раджии Омран – за то, что отвечали на бесчисленные вопросы о языке, законах, политических движениях и истории.

Амиру Ан-Наги, Шахире Фатхи, Мину Хаммам и Нихал Шауки – за то, что вспомнили столько всего забытого мной.

Самиру Тауфику – за его поддержку и за то, что выслушивал мои бесконечные тирады.

Моей матери Файзе – за ее тихую мудрость и за то, что всегда советовала не сдаваться.

Моей сестре Хинд – за то, что была моим самым суровым критиком и моей спасительницей.

Моим племянникам: Рамзи – за то, что проверял грамматику у всей семьи, и Мураду – за то, что никогда не давал мне шанса воспринимать себя всерьез.

Моим дочерям Зейн и Лейле – за благосклонное смирение с тем, что я отдавала работе время, которое могла бы посвятить им.

Египту, моей первой любви, и Diwan – моей любви последней. Спасибо, что сломали меня и сотворили заново.

Всем тем, кто создавал Diwan, – посетителям и персоналу – спасибо вам за все.

Особая благодарность Ольге Фрейзер за ее помощь с переводом.

Об авторе