Каисса

За воротами КПП раскинулся поселок. Платон удивился. Он ожидал, что община похожа на русскую деревню века так девятнадцатого – с покосившимися деревянными избами, часовнями, колодцами. Жителями с блаженным выражением лица. Ну максимум – на военный городок с рядами одинаковых, зияющих малюсенькими окнами-бойницами серых бетонных параллелепипедов, окруженных бетонными же серыми стенами, закатанных по периметру серым асфальтом, под серым небом и с проглядывающей кое-где ржавчиной пожухлой травы.

Ну максимум!

Однако перед Девонским простирался вверх холм. Снизу он казался по меньшей мере Олимпом, Асгардом, Синаем. Крутой, почти вертикальный косогор террасировали, так что он напоминал длинную, уходящую в небеса лестницу, окруженную мерцающей лиловой дымкой. Но на самом деле холм был не таким высоким, если сравнивать его с гигантскими соснами, окружающими Обитель. Не больше девятиэтажки.

Ступени выдавались из склона на десять метров, нависая друг над другом. Их поверхность дробилась на одинаковые небольшие участки, огороженные низенькими каменными заборчиками. На каждом участке росли двухэтажные дома, жмущиеся друг к другу, как грибы в грибнице. Они имели шестигранную форму и издали напоминали здоровенные соты. Крыши упирались в верхнюю ступень. Дома послушно окрашивались в фиолетовый оттенок от идущего откуда-то из-под земли освещения, что означало, что их собственный цвет – светлый и нейтральный. Скорее всего, бежевый. Их украшали веранды, балкончики с растениями, широкие окна.

– Тут плотная застройка, – пояснил Леша. – Большие семьи. В одном доме обычно живут несколько поколений одновременно, по десять – пятнадцать человек.

Платон только сейчас прислушался и понял, что за холмом раздается приглушенный стрекот вертолетов.

– Почему холм подсвечивают фиолетовым? – спросил Платон.

– Это ультрафиолетовые лампы. Причем самих источников совсем немного, и они находятся где-то за холмом.

На горизонте тянулась сплошная кромка из свечения.

Леша продолжал рассказывать, впадая в раж:

– Хоть местные власти и стараются, чтобы община была полностью автономна, из собственного производства тут только фермы, ремесленные лавочки, пошив одежды да пиво с сигаретами. Вот для ферм и придумали такую архитектуру. Все, что вы видите, – по сути, гигантский колхоз. Земли муниципалитет выделил немного. Поэтому построили искусственный холм и разместили на нем – и в нем – частные хозяйства для жителей. А огороды с теплицами – внутри ступеней, в основном вертикальные, и их необходимо освещать. Для этого построили систему особых зеркал, которые отражают ультрафиолетовое излучение, не поглощая его, как обычные. Система управляется искусственным интеллектом, не Каиссой, который регулярно поворачивает эти зеркала, чтобы ни один участок, вертикальный или горизонтальный, не оставался без света. А еще есть искусственный дождь, агрономы распыляют его прямо с вершины холма. Также построили сложную систему водостоков, чтобы влага попадала даже на закрытые от дождя участки.

– Неужели вчерашние горожане так шарят в фермерстве, что сделали холм и обжили его? Сколько времени на это вообще ушло?

– Всего полгода. Вы правы, никто не смог бы обжить эту землю, потому что сюда далеко не фермеры бежали от Цифровизации. Но деньги решают. Власти просто взяли средства из Фонда и возвели поселок. Например, все домики тут просто распечатаны на принтере. Постройка каждого – дело нескольких часов. А потом их просто привезли и рассадили по ступенькам. Дома сделаны из смеси шлака, глины и специального жидкого материала. Вышло что-то вроде пластилина, а принтеры просто придали ему нужную форму – на воздухе эти конструкции высохли и затвердели. Неплохо, кстати, держат тепло. Я тут был зимой.

Алексей подошел к припаркованному возле КПП квадроциклу, сел на него и жестом позвал Платона присоединиться.

– Тут все общее, – продолжил фотограф. – Поедем в основную часть поселения и поищем Матвея. Осмотримся как следует.

Леша завел мотовездеход с кнопки на руле, и они поехали наверх.

– Здоровенный холм отгрохали, конечно, – сказал Платон, увлеченно глядя на уплывающие за крутой подъем шеренги домов, похожие не то на перевернутый яичный лоток, не то на зубы в деснах. Он присмотрелся: зеркала у самой земли больше походили на снежные сугробы, поворачивающиеся время от времени на пластинах, переливающиеся, как блестки на стриптизершах.

– Это что! Они еще и реку сделали искусственную, – через плечо вещал Леша. – Мы, если повезет, поедем через нее по понтонам. Река Обительская.

– Ну холм понятно – земельные площади экономят. А реку-то зачем?

– Они ее выкопали под большим углом, чтобы она получилась бурной. Где мы переправляться будем, там еще нормально, но ниже по течению – хлещет, как из брандспойта, почти водопадами идет. Для этого порогов нарезали и дамб наставили.

– Зачем? Сплавляться на байдарках от скуки? – хохотнул Девонский.

– Они там две ГЭС построили небольших. Вырабатываемой ими энергией всю общину питают.

– Вот жуки!