Каисса

– А то! Обитель вообще очень технологичный эко-поселок. Хотя сами жители уже деградировали в плане электроники. Тут особенно нет Интернета и связи. Власти считают, что цифровизация очерствляет и приводит к нервным заболеваниям.

– А ультрафиолет-то, наверное, тоже не очень полезен?

– Зато все загорелые. Да и из дома тут мало кто выходит. Ну и повреждения ДНК – спасибо постоянному излучению от зеркал – как бонус!

Леха загоготал. Платон же помрачнел – вспомнил про трюки с генами, устроенные его организму в Бюро.

Это было несмешно.

– Короче, главы Первой Обители решили повторить своего непосредственного руководителя. За шесть дней не справились, чуть подольше вышло. Ну да и община – все-таки не весь мир. Хотя… для жителей, может, и весь.

Через несколько минут они выехали на вершину холма.

Характерный стрекот стал громким: над другим, куда более похожим на обычный, коттеджным поселком, лежащем на пологом склоне, зависли три вертолета ФСБ. Они высвечивали прожекторами десятки двухэтажных, больших по площади загородных домов из кирпича, стоявших бок о бок, как воины в фаланге. Поселок смотрел на Платона своими черепичными квадратными крышами.

Весь городок исчерчивала белая песчаная дорога. Она была тут самая большая, но едва ли ее ширины хватило бы для проезда двух автомобилей. Еле втиснувшись на эту дорожку, стояли в разных местах бронетранспортеры. Шесть штук. Большие и жирные жуки, заползшие в муравейник. Чуть выше горизонта небо заливало красно-синим светом. Сирены были едва слышны за шумом вертолетов, зато несколько раз воздух прорезали отчетливые автоматные очереди. Скорее всего, предупредительные.

Из летающих машин по веревочным лестницам спускались люди в камуфляже. Поселок был хорошо освещен уличными фонарями, но сновавшие по нему тени с автоматами были едва различимы, словно привидения.

– Ну вот, как заказывали, – сказал Леша, несколько растерявшись. – Прищучивают. Довольны?

– Я не думал, что Обитель такая большая! – воскликнул Платон. – Где мы найдем Карпова? Да и как его тут искать, если полиция штурмует?! Пошли назад.

– Нет, – спокойно ответил Леша. – Если уйдем сейчас, то уже никогда его не найдем. Предлагаю пойти в гости к моему знакомому. Там отсидимся, подумаем, составим план. Он через два дома живет. Полиция пока сюда не добралась. Они снизу вверх будут идти, каждый дом обыскивать. Да и нет тут Матвея нигде.

– Где он вообще, по-твоему?

– Неправильный вопрос, сразу видно – первый раз в Первой. Надо искать Пистолетова. Он тут вроде местного Информирования – вмиг скажет, где Матвей.

– А где этот Пистолетов?

– Не здесь. Скорее всего, в коттеджном поселке.

– А разве Обитель – не коттеджный поселок?

– Есть еще один, за пределами стен, глубоко в лесу. Там искусственный пруд отвели от Обительской. И огромные дома стоят, в современном стиле, отделанные мрамором. Чуть ли не виллы. Пистолетов в одном их них живет.

Леха быстрым шагом устремился вниз по улице. Поселок, который был как на ладони секунду назад, скрылся за широкими крышами ближайших таунхаусов. Платон едва поспевал за фотографом. Тот прошел между домами и вывел Платона на задний дворик.

Перед Девонским открылась пасторальная картина: на сложенной из круглых бревен веранде стоял журнальный столик и плетеное кресло-качалка. В кресле сидел мужчина неопределенного возраста. Лицо его было словно вырезано из дерева, с четкими линиями, греческим профилем. Седые космы были заплетены в дреды, седая борода – схвачена серебристым кольцом с рунами. Из-за крайней худобы одежда – белые майка и шорты – казалась мешковатой. Из нее торчали палками загоревшие, шоколадного цвета руки и ноги, тонкие и жилистые.

Мужчина чаевничал и читал Кинга.

На стеклянной столешнице громоздился самовар, в который наверняка влезало не одно ведро воды. На нижней полке столика стояли десятки глиняных чашек явно ручной работы: некоторые были столь нелепыми и неаккуратными, будто их делали дети. Платону почему-то сразу пришел на ум образ больничной столовой с хаотичным нагромождением посуды.

Одна из чашек, самая большая, была в руках мужчины. Он прихлебывал из нее какой-то коричневый отвар и умиротворенно смотрел на «пейзаж» – кирпичную стену соседнего дома в паре метров от веранды.

– Это Варфоломей Панин, – представил Леша. Мужчина обернулся. Улыбнулся, встал с кресла, подошел и заключил в объятия фотографа, как лучшего друга, которого не видел много лет. – А это Платон Девонский, мой товарищ. Мы ищем одного человека.

Платона тоже сцепили в слабые объятия. От хозяина пахло корой дуба.

– Сначала будем пить зверобой с медом. Нет ни одного мига на свете, когда это было бы не к месту, – проскрипел Варфоломей. Он нацедил из самовара две кружки, раздал «чай» путникам и пригласил присесть на теплое от августа крыльцо. Сам он с инфернальным скрипом развернул в их сторону свою качалку и плюхнулся в нее со стоном.

– Варф, ну ты и мастер расслабона! – похвалил Леша. – Свой вайб и атмосфера. У нас-то в городе не почитаешь так книгу на веранде за самоваром, да, Платон?