Кайвалья

Иша дошла до конца коридора, где тонкие черные линии прямоугольника выдавали дверь, которая почти сливалась со стеной. Однако ни ручки ни, какого-нибудь отверстия для ключа не было. Поэтому она просто попробовала толкнуть дверь рукой. Та сразу поддалась и с легким скрипом растворилась, впуская в огромную пустую залу с темно-зелеными стенами, тонущую в величественном полумраке. Сумрачный свет попадал через ряд прямоугольных окошек, идущих с двух сторон под самым потолком, призрачно освещая куски пространства.

Она колебалась – зайти или повернуть обратно? Может быть позвать Ясона… Но тут у противоположной стороны Иша увидела еще одну дверь. Она быстро пересекла залу – из-под кед бесшумно выныривали облачка зеленоватой пыли – и подошла ближе. Дверь была другая: из дерева, с потрескавшейся голубой краской, резными узорами и массивным железным замком с круглой дырой для ключа.

Дверь притягивала к себе и почти не понимая, что делает, Иша прикоснулась к голубому ломтю краски, который тут же отпрыгнул от прикосновения ее пальцев и рассыпавшись упал на пол. Дверь скрипнула и открылась.

Неожиданно яркий свет с силой брызнул в глаза, привыкшие к полумраку завода, заставив Ишу поморщиться. Она стояла на бетонном полу, а дальше, за порогом простиралась широкая асфальтовая дорога, уходящая в бесконечный горизонт. Из серой земли торчали редкие деревца, а чуть поодаль, под выстиранным голубым небом, лежал разбитый вдребезги автомобиль. Она сделала несколько шагов – звуки и запахи казалось полностью исчезли из пространства, а все движения давались с трудом. Ишу охватил легкий озноб. Теперь ей казалось, что воздух пропитан тошнотворным запахом паленой пластмассы, которая забивает легкие, не давая вздохнуть. К горлу подступило что-то острое.

Рядом с окровавленным женским телом стоял на коленях мальчик, на вид ему было лет двенадцать, не больше. Он тихо всхлипывал, но как только она подошла, оглянулся и посмотрел сквозь нее. Иша вскрикнула и увидела…

***

…что они стоят вдвоем с Ясоном на крыше – вдали, на протянутом во всю ширь полотне неба, размазывались красно-розовые оттенки рассвета. А дальше, куда позволял добраться взгляд, рядами уходили к самому горизонту, кирпично-красные, коричневые, серые металлические, с подтеками ржавчины, крыши домов. Немного поодаль, спиной к ним, стояла фигура в черном балахоне до пят, с капюшоном на голове.

Когда фигура стала медленно и грациозно поворачиваться, Иша в ужасе схватила Ясона за руку. Ей показалось, что она увидит сейчас что-то пугающее, вроде отвратительного и отталкивающего лица карлицы в старом фильме «А теперь не смотри», который они когда-то смотрели с Максом. Тогда она испугалась до дрожи, а он смеялся над ней, корчив злые рожицы. Но потом, увидев, что она дрожит мелкой дрожью, крепко прижал к себе и нежно целуя в ухо, прошептал: «прости, малышка».

Но сейчас перед ними стояла красивая девушка, которая сразу сняла капюшон, обнажив ровно обритую голову. У нее была необычно светлая кожа и большие глаза, которые, казалось, с интересом смотрели куда-то сквозь них.

– Привет, Ясон, привет Иша, – сказала девушка. Ее голос с легкой хрипотцой, звучал неожиданно приятно – Меня зовут О. Я рада, что мы наконец встретились.

***

– Идемте сюда, я кое-что покажу.

Они оба понимали, что все это очень странно, но вместе с тем это было так, словно после долгой разлуки произошла важная, долгожданная встреча. Ясон задал вопрос, который как ему казалось, был единственно верным в данной ситуации:

– Почему мы должны идти с тобой?

На что О. улыбнулась какой-то очень простой улыбкой, в которой таилось еще что-то, очень располагающее и умиротворяющее. Иша некоторое время подбирала подходящее слово для этой улыбки и наконец подобрала – «смиренная».

– Потому что настало время получать ответы на свои вопросы, Ясон. Ты же не думаешь, что твои видения о том, как ты тонешь – просто сны? А ты, Иша, мучаешься от чувства вины, но на самом деле не знаешь истинной причины этого.

Они ничего не ответили этой странной девушке. И сейчас, лишь мельком украдкой глядя друг на друга, они спускались за ней по захламленной бетонной лестнице. Наконец втроем они вышли в огромный пустой зал. Под высоким потолком справа и слева шел ряд окон, в которых не было ни рам, ни стекол. Оттуда пробивался мягкий свет утра, пришедшего на смену белой летней ночи.

О. вышла в центр и сказала серьезным голосом:

– Пожалуйста, встаньте за мной. Чтобы ни происходило, стойте спокойно и ждите моего знака. Хорошо?

В ответ они оба кивнули. Пути назад не было.

Сложив ладони, она затянула долгое «аууууууууууммм», которое, казалось, звучало все громче и громче, заполняя собой каждую клеточку пространства, а потом развела руки и пронзительно закричала:

– Хааааарииииииииии!

Тут что-то зазвенело вокруг, откуда-то сбоку на них посыпалась белая пыль и они увидели, как стену впереди рассекло на множество тонких линий, словно разделяя ее на куски. Эти куски вдруг быстро задвигались, будто ожив и стали вываливаться, продолжая вращаться и парить в воздухе.