Кайзер (СИ)

Они начинают снова более-менее приветливо общаться. То есть, конечно, Чиён больше не зовет его выпить кофе, но и быть приятелями — это очень, очень круто. Она советуется с ним по поводу одежды для выступления, и Юнги с чистой совестью сдает соседку Тэхёну, который «я учусь на модельера и сделаю тебя куколкой». Они втроем сходятся на мнении, что брючный костюм-тройка будет идеальным, вот только Юнги предлагает черный цвет, Тэ — фиолетовый, а Чиён представляет наоборот что-то белое или светлое. В конце концов приходится комбинировать: так что костюм получается белым, символизируя невинность первой любви, рубашка и ремень — черными, как знак возможным обманутым надеждам, а галстук, сережки и макияж выдержаны в фиолетовом.

— Знак чувственности, — подкалывает их Тэхён, когда они наконец набрасывают окончательный чертеж.

***

(- Какого черта! — вопит тренер танцоров-второкурсников, когда Юнги хватает его за лацканы пиджака и изо всей дури прикладывает спиной о стену.

— Если ты еще хоть раз заставишь бедных детей изнурять себя, я тебя до смерти изобью, — рычит, сожалея, что не сделал этого раньше, чтобы уберечь друзей.

Чимин благодарно обнимает его, Тэхён жмется и ластится щенком, Хосок подшучивает, Сокджин просто смеется и называет влюбленным глупцом, а Намджун говорит «Ты мог просто подарить ей цветы».

Юнги шлет его подальше.

Чиён благодарно чмокает его в щеку.)

***

Еще Чиён теперь не стесняется наглаживать Кайзера при Юнги, и они нередко выгуливают счастливого мастифа вместе, который просто шалеет от обуревающих его эмоций и часто ведет себя, будто гиперактивный щенок.

Так что Юнги счастлив (когда не выслушивает настойчивые советы друзей пригласить Чиён на свидание): у него всё хорошо, дипломный проект готов, ему предлагают хорошие места для стажировки, друзья все рядом, родители здоровы и в порядке, Чиён улыбается с каждым днем всё шире, а еще начинает снова возвращать бочка на место.

А потом Кайзер сворачивается клубком на полу ванной и начинает скулить.

Юнги застывает на месте, не в силе слушать эти ужасные душераздирающие звуки, потому что Кайзер никогда серьезно не болел (ну, могло тошнить, когда он жрал, что не надо, но это привычно, с этим можно справиться), потому что он буквально плачет, как ребёнок, и ох…

Юнги несется изо всех ног к соседской квартире, и пока барабанит в дверь, запускает поиск ближайших круглосуточных ветеринарных клиник и такси, которые разрешают перевозку животных. Чиён открывает дверь не сразу, но он заранее слышит топот, когда девушка бежит с кровати на его перепуганный зов.

— Кайзеру плохо, — выдыхает Юнги, и она сразу же натягивает на ноги кроссовки и так, как была — в пижаме и с пучком мокрых волос — влетает в его квартиру и сразу же бежит на звук. Юнги в это время нервно вызывает такси, предупреждает, что с больной собакой, и сам присаживается рядом с всё также скулящим псом.

— Он совсем плох, — в глазах Чиён стоят слёзы, — я вошла, а он даже не отреагировал.

— Вызови лифт, пожалуйста, — просит Юнги, и пытается поднять пса на руки, что не так и просто, учитывая, что тот, вероятно, весит больше него. — Эй, друг, — пёс поднимает на него жалобный взгляд, и Юнги поднимается, — можешь попытаться встать? Я не смогу тебя донести, как бы не старался.

И — о чудо! — Кайзер встает и самостоятельно идет вместе с Юнги до лифта, а после — и до машины. Им приходить немного приподнять его, чтобы помочь залезть на сидение, а после парень опускает обе ладони на горячую шкуру и начинает тихо рассказывать.

— Он же молодой совсем, три года только. Чимин к нам лишь в прошлом году присоединился, так что не в курсе, что это Тэхён-и, Намджуни и Хосок-и мне его принесли. Мелкого, несчастного, вообще нашли на улице в коробке с приметкой, что не чистокровные, поэтому их не получится продать. Я его пару недель с соски выкармливал, не спал вообще, на пары забил, — Кайзер утихает под ласковыми касаниями в четыре руки, а Чиён не сводит с лица Юнги взгляда. И да, ему пофиг, что он плачет. — Всем говорил, что мне на него плевать, а сам водил к кинологу на занятия, он же не просто так умный такой, мы долго и много учились… Чёрт, — он крепко жмурится, когда чувствует, как тонкая девичья ладонь накрывает его собственную, — я же не переживу, если с ним что-то плохое случится.

В приемной их уже ждет каталка, и скулящего пса увозят на осмотр, а Юнги так и не выпускает чужую ладонь из своей, наоборот, переплетает пальцы и покорно ждет. Чиён рядом вздыхает, и да, у нее тоже глаза на мокром месте, но когда она обнимает Юнги, то мир сразу чувствуется гораздо легче.

Из смотровой выглядывает озадаченный, но и немного позабавленный ветеринар.

— Вы — хозяин Кайзера? — уточняет, и когда Юнги кивает, вытирая глаза ладонью, с кроличьей улыбкой произносит. — С вашим псом всё в порядке.

— Правда? — они с Чиён выдыхают это в унисон, и врач додает:

— Есть одна маленькая проблема, но нет, не стоит беспокоиться, — он предупреждающе поднимает ладонь, а потом растягивает зубы в широкую улыбку с кроличьими зубами. — Ваш пёс — вредный симулянт.