Кайзеры

Победа немецкого курса во внешней политике и в вопросах мира означала также и конец планов внутриполитической реформы императора, на что также рассчитывал его противник. После переговоров с социал-демократическим политиком Юлиусом Тандлером в январе 1917 года Карл приступил к реализации своей программы национальной федерализации монархии. Первым шагом стал созыв австрийского парламента 30 мая 1917 года. 2 июля 1917 года император объявил амнистию осужденных за политические преступления. Среди 2593 амнистированных находились также и приговоренные к смерти чешские лидеры — Карел Крамарж и его соратники Рашин, Цервинка и Замазал. За счет этого удалось добиться того, что национальные государственные декларации ограничились требованием государственной автономии под эгидой Габсбургов, а требования националистов-эмигрантов, в частности, Томаша Масарика и Эдуарда Бенеша, о разрушении монархии пока еще не нашли отклика в странах Антанты. Однако Карлу не удалось достичь существенного прогресса в деле реформы конституции Австрии и реформы избирательного права в Венгрии. Так случилось прежде всего потому, что Карл не смог найти решения задачи о квадратуре круга — как совместить требование о признании исторических границ коронных земель (как основы новых государств) с требованием национального определения народов. Последовательное проведение принципа национального самоопределения в духе Вудро Вильсона (14 пунктов от 8 января 1918 года также не содержали точных формулировок в отношении новых государственных образований) было невозможно вследствие сложного переплетения областей компактного проживания различных народов в бассейне Дуная. При этом затрагивались и нарушались столь же законные национальные нрава немцев в Чехии, венгров в Трансильвании, итальянцев в Далмации, Истрии и Триесте и т. д. и т. п. Следовательно, Карлу нужно было прежде всего избавиться от противников. Конрада, Тису и Клам-Мартиница ему удалось убрать своевременно, но с Чернином он очень сильно опоздал. Но главное состояло в том, что у него не было персональных альтернатив, хотя доброжелательных авторов проектов было предостаточно. Польцер-Ходиц и крупный эксперт в области государственного права, профессор Йозеф Редлих в конце концов отказались заниматься решением этой задачи. Но главным оказалось в конечном итоге все же политическое решение — отказ от политики мира при сохранении и даже усилении «немецкого курса», что нанесло смертельный удар внутренней политике монархии. Конституционная реформа, противоречившая такому курсу, увязла в этом тупике. Подобная политическая линия была вполне легитимной в том случае, когда речь шла о защите немецкого меньшинства в ненемецких коронных землях. Новый премьер-министр Эрнст фон Зайдлер издал для Чехии распоряжение, регулировавшее положение в округах, согласно которому немцы пользовались автономией в округах с преобладающим чешским населением, и, соответственно, в тех округах, где преобладали немцы, обеспечивалась защита чешскому населению. На подобных условиях Чехия могла бы стать частью повой федерации, однако для немецких партий этого оказалось слишком мало. В известном Манифесте о народах от 16 октября 1918 года министру сельского хозяйства Сильва-Тароуца и лидеру немецких партий Оскару Тойфелю удалось вписать формулировку о том, что «каждый народ в своей области проживания» сможет создать свое национальное государство. Это привело бы к раздроблению большинства коронных земель. Чехи, поляки и словенцы никак не могли бы испытывать удовлетворение от этого манифеста, так как теряли значительную часть своих исторических земель. Манифест был уже не попыткой сохранить империю, а паническим актом, направленным на спасение хотя бы немецких владений в момент всеобщего развала государства, и по сути своей был последним вызовом славянским народам. И южнославянский вопрос так и не был решен из-за упорного венгерского сопротивления до самого конца.

Весной и летом 1918 года император упустил инициативу сперва во внешней, а затем и во внутренней политике, а осенью, когда он в пожарном порядке попытался провести спасательные мероприятия, было уже слишком поздно — в августе-сентябре 1918 года Париж, Лондон и Вашингтон вынесли приговор монархии: состоялось признание правительств Польши, Чехии и Югославии в изгнании. Разрыв союза с Германией (26 октября) и предложение сепаратного мира (27 октября) были уже политически беспредметны, так как раньше, 18 октября, Вильсон, сославшись на свои 14 пунктов, отклонил предложение мира со стороны Австро-Венгрии, как неактуальное. После провозглашения в Праге и Загребе деклараций о государственной независимости и после декларации о созыве 21 октября Временного национального собрания Немецкой Австрии, которое 11 ноября провозгласило Австрию республикой и объявило о вхождении ее в состав Германии, Карл подписал в Шенбрунне манифест, отредактированный лидером христианско-социальной партии Игнацем Зайнслем, в котором отказывался «от участия в любых правительственных делах».