Как бездомная собака

Эли, сияя от удовольствия, принимала участие в эти вечера во всех работах на ферме. Как и Сесиль, она любила сельское хозяйство. Правда, Сесиль к нему несколько охладела после колкостей Франсиса. Да, он был прав. Она неуклонно следовала воле покойного мужа только в тех случаях, когда исполнение долга доставляло ей удовольствие.

Любовь всегда эгоистична.

* * *

Однажды вечером Сесили сообщили по телефону из Брива, что на следующий день, в восемь часов утра, к ним приедет механик, чтобы отремонтировать трактор. Трактор был нужен фермерам для уборочных работ. Необходимо было тут же предупредить об этом семейство Плес-сисов, чтобы Сильвэн не выходил с утра в поле, а подождал механика.

Хотя было уже темно, Сесиль послала Эли на ферму.

- До фермы всего четверть километра; ляжешь попозднее - и всё. А если я сама пойду, то мне придется проболтать у них бог знает сколько времени. Ну, будь послушной, иди.

Девочка боялась темноты и, несмотря на увещевания матери, стыдившей ее за трусость, под разными предлогами отказывалась идти одна: и батарея карманного фонаря испорчена, и на дворе стоит такая тьма…

Сопротивление Эли выводило Сесиль из себя, - обычно к тому бывало достаточно оснований, но на этот раз девочка была совершенно права.

Роза резким движением набросила на себя пальто и вышла вслед за ребенком.

Сесиль не осмелилась протестовать: она поняла, что тетка порицает ее, и весь вечер, оставшись одна, не могла успокоиться.

Отсутствие их очень затянулось. «Значит, Роза хочет меня испытать», - подумала Сесиль, ибо знала, что тетю Розу нельзя уговорить остаться, если она решила уйти.

На ферме Анетта перед сном кормила своего сынишку. Малыш, уже запеленутый на ночь, иногда отрывался от груди и, нежно улыбаясь, обнажал четыре блестевших зуба. Это был очень ласковый ребенок, который протягивал всем ручонку. Вся семья восторгалась его приветливостью. Дедушка, старик Сильвэн, не решался приблизить к его нежной коже свои толстые закорузлые пальцы, но взглядом, полным любви, из-под косматых бровей, неотрывно следил за малышом. Даже у прабабушки, Гасту Плессис, возвышавшейся черной глыбой возле очага, и у той иногда в глазах мелькала улыбка, оживляя ее мрачное лицо, покрытое глубокими морщинами, словно выдолбленными работой и прожитыми годами.

Что же касается Мари-Луизы, Эли и Розы, то они считали, что в целом мире не найти такого красивого ребенка. Самой сдержанной была молодая мать. Восхищенная своим сыном, полная любви к нему, она вместе с тем была смущена его присутствием в родительском доме.

- Как две капли воды Анетта в его возрасте, - говорила Мари-Луиза.

В самом деле, ребеночек всеми чертами лица, всеми красками походил на свою молодую мать. Такой же белокурый, с ясными глазками, свежим румянцем и тем же выражением лица.

Раздался стук в дверь, появилась Сесиль. Она вошла с таким трагическим видом, что все умолкли и пришли в замешательство.

- Добрый вечер! Видно, вы тут не скучаете.

- Вы беспокоились? Это наша вина, мы их задержали, - извинялась Мари-Луиза. - Мадам Виньоль и Эли любовались нашим Жанту; может, и вы на него взглянете? - Она тут же поставила на стол еще одну рюмку и наполнила ее розовым вином.

- Садись сюда, - предложила Роза, освобождая для Сесили место рядом с собой на скамье.

Сесиль схватила ребенка, который был на руках у Анетты. Мальчик начал громко смеяться.

- Ну, что скажете? Он мне оказывает предпочтение! - воскликнула Сесиль, просветлев. - Каждый раз, как он меня видит, он смеется и протягивает ко мне ручонки.

- Что правда, то правда, - согласилась Мари-Луиза, - вы его любимица.

- И я тоже, - заявила Эли.

- Он приветлив со всеми, - примиряюще заверил Плессис.

- Но из всех он предпочитает Гарсиа, - вставила, вся зардевшись, Анетта. - Когда Жанту его видит, невозможно удержать мальчишку, приходится Гарсиа брать его на руки.

- Где же сейчас твой жених? - спросила Сесиль.

- Он поехал на мотоцикле в Брив за своими документами. Мы ждем его. И до чего же опасно ездить на мотоцикле! - вздохнула Анетта.

- Значит, готовитесь к свадьбе? - осведомилась Сесиль.

- Ждем только квартиру.

- Маляр начнет работать в понедельник, - пообещала Роза. - Он по телефону уверил, что не подведет. Работы у него здесь на неделю. Я хотела, чтобы наша маленькая Анетта вышла замуж до моего отъезда, но я уезжаю двадцатого. Билет уже взят; ты обвенчаешься без меня, крошка.

- Вас будет очень недоставать нам всем, - сказала Мари-Луиза, выразив чувства всех присутствующих.

- Что и говорить, - вздохнула Сесиль, - а мне-то каково! Кто мне будет напоминать о всяком пустяке? Кто за меня будет писать письма и говорить по телефону? Я ведь этого не терплю. Кто подумает обо всем, когда ты уедешь, Роза?

- Для твоей работы тебе никто не нужен; на ферме, тебе помогут Плессис и Мари-Луиза, Мария будет готовить и вести хозяйство. Она поселится во втором этаже с мужем и сыном; ты ведь не можешь оставаться одна с ребенком в доме, стоящем на отлете.