Читаем Как было на самом деле. Три битвы полностью

Бретонец на Гильома взгляд уставил и счел, что перед ним какой-то мальчик. Возвысил голос грубо он на графа: “Оставь-ка ты меня в покое, малый... Я с первого убью тебя удара”.

“Ты шлюхин сын, — вскричал Гильом отважный, — себе успел наесть такую харю... Усы тебе, хвастун, я обкорнаю”... От ярости бретонец чуть не спятил, как дикий вепрь на отрока помчался, так в щит его своей дубинкой грянул, что загудел дворец и весь затрясся. Французов это сильно испугало. Но мужество в Гильоме не иссякло. Врагу не удается сделать шагу, чтоб перед ним Гильом не оказался... Граф за рубаху грубияна сгреб, вплотную притянул к себе рукой, другою же лишил его усов — их вырвал так, что обнажилась кость...

Едва бретонца гнев с ума не свел. На графа снова ринулся он в бой, что было сил ему удар нанес. Гильом уже себя погибшим счел... Юн, дерзок, смел, решителен, силен... отпрыгнул он, ударил в свой черед, бретонцу угодил с размаху в лоб, кость лобную пробил, разбрызгал мозг, и мертвым пал хвастун пред королем. “Трус, — рек Гильом... — Зовите челядь — пусть из зала прочь труп этого сквернавца уберет”.

На зов сбежались сорок слуг толпой... и без задержки вышвырнули в ров» (стихи 2390—2527).

Восхищенный император сделал Гильома рыцарем и даровал ему замечательные королевские доспехи. Гильом стал царским знаменосцем. Одному из соратников Гильома император вручил МЕЧ ГОЛИАФ (стих 2575). Таким образом, в этом эпизоде снова всплывает имя Голиафа. Хотя имя убитого бретонца названо не было, но зато после победы над ним в качестве почетной награды вручается именно МЕЧ ГОЛИАФА. Это — яркий и несомненный след библейской версии Куликовской битвы в варианте «Давид против Голиафа». Отметим, что меч Голиаф считается легендарным: «Меч Голиаф ему доверил Карл, тот меч, что Эмери в Сен-Жиле встарь от дяди Салемона принял в дар» (стихи 2575—2577).

ВЫВОД. В старофранцузских сказаниях «Коронование Людовика» и «Отрочество Гильома» обнаружилось, соответственно, одно и два отражения Куликовского сражения (всего три дубликата). Князь Дмитрий Донской здесь назван графом Гильомом. Все три отражения-фантома близки к библейской версии, говорящей о поединке Давида (Дмитрия Донского = Константина Великого) с Голиафом (ханом Мамаем). Это 34 -Й, 35 ~й и 36-й дубликаты Куликовской битвы, найденные нами.

ВЫВОД. Франкские поэмы являются слоистыми текстами, составленными из разнородных фрагментов. Потом они были отредактированы и заключены «в одну обложку». Оказалось, что среди склеенных кусков было несколько, говорящих об одном и том же — о Куликовском сражении. Редактор не распознал этого. Так и получилось, что возникло три дубликата.

Глава 3

ИЗВЕСТНЫЕ СТАРОФРАНЦУЗСКИЕ СКАЗАНИЯ «КОРОНОВАНИЕ ЛЮДОВИКА» И «НИМСКАЯ ТЕЛЕГА», ОТНОСИМЫЕ СЕГОДНЯ К ЭПОХЕ КАРОЛИНГОВ ИЛИ КАПЕТИНГОВ, ЯКОБЫ К IX ИЛИ XII ВЕКАМ, НА САМОМ ДЕЛЕ ВОСПЕЛИ ОРДЫНСКИХ ЦАРЕЙ ВАСИЛИЯ III, ИВАНА IV ГРОЗНОГО, КНЯЗЯ АНДРЕЯ КУРБСКОГО, ВЗЯТИЕ КАЗАНИ И ЛИВОНСКУЮ ВОЙНУ XVI ВЕКА

1. Героическая поэма о смерти Карла, о юном наследнике Людовике. Смута в Царстве, борьба за власть с изменниками. Окончательное восшествие на престол молодого Людовика при помощи графа Гильома. Усмирение мятежников

Продолжим наше движение по старофранцузской поэме «Коронование Людовика». После рассказа о Куликовской битве (см. выше) начинается новый большой раздел, посвященный становлению Царства во главе с юным королем Людовиком. Умирает его отец, великий король Карл (оказывается, это отражение Василия III). Начинается смута. Формально престол переходит к юному Людовику (оказывается, это — юноша Иван IV), но различные бароны хотят перехватить власть. Вокруг шатающегося трона вскипает борьба. На стороне Людовика оказывается граф Гильом, спасающий положение и восстанавливающий полные права Людовика на престол. Так как сейчас мы перешли в другую, «независимую» часть поэмы, то оказывается, что в ней под именем Гильома выступает уже не Дмитрий Донской, как раньше, а князь Курбский. Подробнее расскажем ниже. Начнем с краткого изложения данного фрагмента поэмы.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука