Как достать любимую со звезд

– Погодь, – Тёма не хотел отпускать друга в таком состоянии, зная его крайности в жизни, – а как насчет перестройки планет?

– Я столько не проживу, пусть потомки разбираются, мудрость цивилизации сохранил, и буде. За четырнадцать тысяч лет могут переселиться на любую планету галактики, раз ученые мужи прошлой цивилизации не смогли изменить их ход. Волхвы давно хотят отдохнуть от моих открытий, так будет им пауза.

Тёма умолк, не найдя подходящих слов в ответ, обдумывая его последнюю фразу.

– Тёма, – окликнул Архимед, ложась в кровать своей каюты. – Как умер Архимед?

Тёма снова завис, не понимая вопроса.

– Его убили враги при осаде Сиракуз, ворвавшись в покои, – тихий голосок Софии вкрадчиво проник в помещение. – Но он не спасал себя, лишь строго попросил палачей увести его в другую комнату, чтоб не запачкать кровью чертежи. Они должны служить вечно на благо народа. Так говорит легенда в Софьиных обучающих архивах.

Архи не ответил ничего, лишь скрипнул пружинным матрасом, поворачиваясь к стене, выключил трансляцию.

Тёмыч долго боролся со своей совестью, но профессиональный долг возымел верх, и запущенный ключик в личбук Архимеда через систему радиосвязи с Хакером открыл замысел стратега века. Хотя он тщательно и маскировал расчеты, карты под обычные файлы картинок, зная возможности Тёмы, необходимые данные выплыли на экран. Скорости до Амалтеи не хватит, вероятность долететь – всего 0,05 %, и звездолет снова уйдет к Юпитеру уже навсегда, если только не пойти на смертельный для биологических существ маневр, снова врезаться в атмосферу по касательной в районе полярного синего вихря (куда и лежал маршрут звездолета после апогея), где вихрь с бешеной скоростью в тысячи километров в час выбрасывает на такую же высоту столб ионизированного газа, образовывая жесткий столб высокоэнергетических частиц. Это как воднолыжник при скорости 20 км/ч будет разрезать волны, но более восьмидесяти километров в час при падении ощутит не мягкую податливую волну, а плотный песчаный бархан. На большой скорости звездолет войдет в него, перегрузка составит 160 ЖЭ, гравикомпенсаторы не в состоянии противостоять такой силе. Отскочив, как теннисный мяч, звездолет вырвется из пут Юпитера, далее, притормозив в гравитационном поле Каллисто до скорости обращения Земли вокруг Солнца (30 км/с), вернется домой. На такой скорости звездолет, постепенно уменьшая диаметр орбиты обращения вокруг светила по спирали наведает пояс астероидов с их рудодобывающими станциями, затем благополучно ляжет на орбиту Земли, и та захватит его своей гравитацией. «Азимов» через триста двадцать три года целехонек снова заступит на службу землянам. Архимед сохранит корабль для человечества для последующей эмиграции его с колыбели на звезды, как птенцы, вырастая, вьют новые гнезда на других деревьях, а старый добрый дуб превращается в прах, упав на землю, ничто не вечно во Вселенной. И прежде чем Земля упадет на Солнце, звездолет вернется для своей последней миссии.

– Не подвел своего прапра…прадеда, – прошептал Тёмыч, вспомнив легенду о древнем мудреце, смотря в монитор на фото новоиспеченного отрока с неординарными решениями, которые приходили в его рыжую, местами поседевшую голову. – Все теряют головы из-за любимых, и ты не исключение. Эх, Архи, всю жизнь гоняться за призрачной светлой любовью, так и не узнав, что это такое.

– Может, и к лучшему, – рядом возникла Софья.

– София? Ты слышала все?

– Я отключила ее, – хмуро произнесла дева из античности, окруженная вихрями надвигающей бури, гоняя по капитанской рубке листы бумаги открытой папки карабельного журнала, словно осенние кленовые листья. – В мечтах всегда все намного красивее выглядит.

Тема протянул к ней руку, снимая напряжение цепей трансфера, сглаживая визуальные возмущения стихии, – не стоит так переживать, он сделал больше чем мог, имеет право на «отдых», а у нас только все начинается, впереди сотни лет заточения и по прибытию все тяжести лягут на наши плечи. Как говорил его дед Мастер Сталь: – «Кому легче, Старомиру воевать за выживание или тебе за возрождение?». – Он повернулся к ,Софьи, – а может ну их, человечков?.

Софья уставилась на его с открытым ртом, пикселизация появилась на ее платье.

– Шучу, – он прижал ее к себе крепче, – с ими веселее. Столь неординарных подвигов на свою голову, ни одна логика не придумает. А вот с чего нам начинать даже не знаю, боюсь без Архи не обойдусь.

– У нас есть время обдумать, – ответила Софья.

Они обнялись, всматриваясь в бурлящее пятно тайфуна.