Как футбол объясняет мир.Невероятная теория глобализации

Это только верхушка айсберга. Совершенно очевидно, что за кулисами подобные махинации осуществляются в гораздо больших масштабах. Можно только догадываться, какого рода сделки заключают между собой президенты клубов в прокуренных кабинетах. Все знают об этом, но конкретные свидетельства всплывают на поверхность очень редко. Так, в 1999 году ежедневная спортивная газета «Gazzetta dello Sport» опубликовала сообщение о том, что клуб «Рома» преподнес каждому из основных рефери Италии часы «Rolex» стоимостью 13500 долларов, и назвала это событие «Ночь часов». Ни один из рефери не вернул подарок добровольно.

Вне всякого сомнения, «Ювентус» и «Милан» извлекают наибольшую выгоду из дружественного судейства по сравнению с другими итальянскими клубами. И в принципе, в этом нет ничего удивительного, поскольку доминирующие клубы всюду находятся в более выгодном положении. Но в Италии манипуляции с рефери приняли уродливые формы. «Ювентус» и «Милан» добиваются благосклонности судей по-разному. Это связано с существенными различиями между их владельцами - самыми могущественными силами в послевоенной Италии и представителями двух разновидностей олигархии.

«Ювентус» - это игрушка семейства Аньелли, которому принадлежит Fiat, а также значительная доля миланской фондовой биржи. Эта семья - воплощение стиля правящего класса, характерного для латинского мира XX столетия в доглобализационную эпоху. Несмотря на то что Аньелли промышленники, в зените своего могущества они вели себя подобно кланам землевладельцев, правивших в Центральной Америке. Они старались не афишировать свое влияние, предпочитая оставаться в тени, и тихо контролировали политиков, способствовавших процветанию их бизнес-империй. Такая же ситуация длительное время сохранялась и в итальянской политике: никто не мог выявить подлинные центры власти, что породило в обществе манию заговоров. В конце концов стало ясно, что страной правили коалиция северных промышленников, коррумпированные политики из христианско-демократической партии и южная мафия. Политики вымогали взятки у промышленников, а промышленники взамен наживались на государственных контрактах. Эта система рухнула только после проведения антикоррупционной операции «Чистые руки» и привлечения к уголовной ответственности сотен политиков в начале 1990-х годов.

«Ювентус» доминировал в итальянском футболе всю послевоенную эпоху, как и семейство Аньелли, за исключением короткого периода в 1960-х годах. Он стал национальной командой, и болельщиков по всему полуострову у него было больше, чем у любого другого клуба. Но в 1980-х «Ювентус» столкнулся с серьезной конкуренцией со стороны клуба «Милан». Последний был обязан успехом почти исключительно своему импозантному владельцу Сильвио Берлускони. В течение двух десятилетий этот магнат создал собственную империю, начав с торговли недвижимостью, а затем распространив свою деятельность на такие сферы, как телевидение, пресса, реклама и страхование. В 1994 году, спустя восемь лет после того как он приобрел клуб, его успех достиг апогея: Берлускони стал премьер-министром Италии и в настоящее время занимает этот пост во второй раз.

«Левые» критики Берлускони утверждают, что его интересы представляют угрозу для демократии, и называют его предвестником новой диктатуры, медиа-магнатом, который манипулирует общественным мнением ради достижения такого уровня богатства и власти, чтобы ему никто и никогда не смог бросить вызов. А в эпоху глобализации, подчеркивают они, средства массовой информации обладают гораздо большим могуществом, чем прежде. Теперь не нужно конкурировать с государственными телеканалами или бороться за место на рынке с государственными компаниями, ослабленными приватизацией и дерегулированием. Теперь, когда магнаты вроде Сильвио Берлускони вышли на глобальный уровень, они могут стать в еще большей степени олигархами и обрести политическую неприкосновенность.

Однако между новыми олигархами и их предшественниками существует принципиальная разница. Поскольку современные магнаты торгуют акциями своих компаний на фондовых биржах и заключают сделки с многонациональными корпорациями, им труднее скрывать свое богатство и влияние. Но они и не хотят ничего скрывать. Напротив, Берлускони и ему подобным нравится демонстрировать свое богатство. Следовательно, все знают и понимают, в чем состоят конфликты их интересов. Это, разумеется, не может служить оправданием грехов новых олигархов и, естественно, не извиняет Берлускони за дачу взяток, манипуляцию правительством в собственных интересах и другие приписываемые ему преступления. Тем не менее благодаря этому олигархия стала более прозрачной, что способствует победе демократии над старыми режимами.

II