Как говорить, чтобы подростки слушали, и как слушать, чтобы подростки говорили

В годы юношества наших детей могут появиться новые разногласия. Родители хотят обезопасить их, защитить от опасностей внешнего мира. Но подростки очень любопытны и ищут возможности исследовать мир.

Большинству родителей хочется, чтобы дети согласились с их пониманием того, что такое хорошо и что такое плохо. Некоторые подростки ставят эти идеи под сомнение и хотят понимать хорошее и плохое так же, как это делают их друзья.

Даже этого уже достаточно, чтобы поддерживать в семье напряженную атмосферу, но ведь надо еще принимать во внимание и тот факт, что на родителей в нынешние времена давит небывалый ранее стресс и огромное количество дел».

«Да, это действительно так!» – воскликнул Тони.

«Но и на молодежь в нынешние времена давит небывалый ранее стресс и огромное количество дел», – пробормотал сидящий рядом с Тони подросток.

«Ага, точно», – хором подтвердили остальные дети.

Я засмеялась. «Итак, нет никакой загадки в том, – продолжила я, – почему члены одной семьи, любя друг друга, могут и расстраивать, и раздражать, и даже время от времени по-настоящему злить друг друга. Так что же мы можем сделать с этими негативными чувствами? Иногда они просто выплескиваются наружу. Я ловлю себя на том, что говорю своим детям: «Почему ты все время так делаешь?»… «Жизнь тебя ничему не учит!»… «Да что с тобой такое происходит?» и слышу, как мои дети говорят мне: «Это глупости!»… «Так нечестно!»… «А вот мамы моих друзей всегда им это разрешают…»

Представители обоих поколений улыбнулись, узнавая ситуации.

«Тем не менее, – продолжала я, – произнося эти слова, мы все в глубине души осознаем, что такие разговоры только еще больше злят нашего собеседника, заставляют занимать оборонительную позицию и лишают его способности даже просто прислушиваться к нашей точке зрения».

«Вот почему, – вздохнула Джоан, – мы иногда скрываем свои чувства и молчим… просто чтобы сохранить мир в семье».

«И иногда, – согласилась я, – решение «промолчать» – это очень неплохая мысль. По крайней мере, так мы не испортим ситуацию еще больше. Но, к счастью, молчание – это не единственный вариант поведения. Обнаружив, что нас раздражает или расстраивает кто-то из членов семьи, мы должны остановиться, сделать глубокий вдох и задаться самым важным вопросом: Каким образом можно искренне выразить свои чувства, чтобы другой человек считал для себя возможным выслушать меня и даже задуматься о том, что я хочу ему сказать?

Я знаю, что такая задача требует немалых усилий. Ведь это значит, что нам необходимо принять осознанное решение не сообщать собеседнику о том, что не в порядке с ним или с ней, а говорить только о себе… о том, что ты чувствуешь, чего ты хочешь, что тебе не нравится или что нравится».

Здесь я на мгновение замолчала. Родители уже много раз слышали, как я говорю на эту тему. Но дети услышали об этом впервые. Некоторые из них уставились на меня с вопросительным выражением на лице.

«Сейчас я раздам вам несколько простых картинок, которые проиллюстрируют то, о чем я говорила, – сказала я. – По моему мнению, они показывают способность как родителей, так и детей-подростков либо еще больше разжечь конфликт, либо погасить его. Рассмотрите в ближайшие несколько минут эти примеры, а потом скажите мне, что вы о них думаете».

Вот какие рисунки я раздала группе.

Иногда дети очень сердят своих родителей

В раздраженном состоянии родители иногда бросаются сердитыми обвинениями.

Вместо обвинений… скажите, что вы чувствуете и/или чего бы вам хотелось

Подростки более охотно выслушают вас, если вы будете говорить им, что чувствуете, а не заявлять об их неправоте или обвинять в грубости.

Иногда родители сердят детей

Оскорбления в адрес подростка иногда вызывают у него соблазн ответить оскорблением на оскорбление.

Вместо того чтобы бросаться в контратаку… скажите, что вы чувствуете и/или чего бы вам хотелось

Родители более охотно выслушают вас, если вы будете говорить им, что чувствуете, а не заявлять об их неправоте.

Я наблюдала, как участники группы изучают рисунки. Через несколько минут я спросила: «Ну, и что вы думаете?»