Как я была Пинкертоном. Театральный детектив

Но, пока гастроли продолжались, Павлинова отсутствовала, характер Лизы портился пропорционально успеху, впереди нас ждали Нижнехрюпинск и концерт у САМОГО, о чем все дружно старались не думать, хотя понимали, что сколько веревочке ни виться…

– Товарищ Проницалов, вы уверены, что убийство произошло на пароходе? Что Любовь Петровна была выброшена за борт?

Милиционер вытаращил на меня глаза:

– Вы же сами сказали, что труп за левым бортом, а там вода.

– О господи! Я сказала это к слову, просто так, понимаете?

– Но где же она тогда?

Вопрос совершенно резонный – к сожалению, ответа у меня не было.

– Никто не видел, как Павлинова садилась на пароход и где была после Тарасюков – на палубе или в каюте.

– Да, я всех опросил, все говорят, что, кажется, видели, но никто точно.

Проницалов был явно расстроен неудачным началом своей блестящей карьеры сыщика. Мне очень хотелось помочь парню, но еще больше – внести ясность в судьбу Любови Петровны. Человек, да еще такой, не может быть убит безнаказанно.

– Но что, если она вообще не приходила на пристань?

Проницалов доказал, что если и бывает наивен, то соображает быстро.

– Мы обыскали все Тарасюки, ее никто не видел.

– Живой?

– Да.

– А труп?

Милиционер помотал головой:

– Баграми тоже ничего не нашли. Там даже ныряли и все дно обыскали.

– А если не на дне?

– А где?

– Любовь Петровна ведь не вернулась на пароход, она вообще из Клуба не выходила, так?

– Ну… – теперь он начал соображать туго.

– Если ее видели живой в Клубе, а выходящей из Клуба никто не видел, то где нужно искать?

Я вспомнила расхожую шутку про экзамен, на котором отчаявшийся вытянуть нерадивого школяра учитель вынужден спросить: «Так в каком году была война 1812 года?», на что ученик возмутился, мол, задает вопросы на засыпку. Сейчас происходило нечто подобное.

– Товарищ Проницалов, давайте еще раз. Вот это, – поставила на стол стакан в подстаканнике, – Клуб. Это, – теперь в ход пошел графин с водой, – пристань. Если тут Павлинову еще видели, а тут уже нет, где ее надо искать?

Проницалов вдруг махнул рукой:

– Мы Клуб весь облазили. В комнате, где она переодевалась, только эта… ну, как ее… которой пудрятся?

– Пуховка.

– Да, она валялась. И все. В Клубе спрятаться негде и спрятать тоже. Разве что чердак.

– А там смотрели?

– Нет, – вздохнул Проницалов, поднимаясь, чтобы отправиться в радиорубку. Я его понимала. Если жертву преступления найдут на чердаке Клуба, то без самого Проницалова. Плакала его карьера следователя.

Глядя вслед несчастному сыщику, я только головой покачала. Главное-то ведь не сделано – убийца не найден. Конечно, если убитую найдут, это подскажет, как, а возможно, и кто убил.

Пока Проницалов отсутствовал, я попробовала понять, кто мог совершить это в Клубе.

Когда вызвали врача и оказалось, что Михельсона нужно немедленно везти в больницу, почему-то поднялся страшный переполох, словно аппендицит предстояло удалять всей труппе сразу, даже тем, у кого он давно удален. В такой суете исчезнуть на четверть часа мог любой. Даже на полчаса.

Не исчезали только Суетилов, Обмылкин и Гваделупов. Первый и второй отвечали за Михельсона, а отсутствие третьего было бы заметно из-за крупногабаритной фигуры и громоподобного голоса. Да, еще я, это я могла сказать точно. А остальные? Приходилось признать, что злодеяние мог совершить любой, хотя верилось в это с трудом.

Наступив на горло собственным чувствам, я попыталась рассуждать логично и беспристрастно, хотя далось это с трудом.

Проницалов и Тютелькин обыскали в Тарасюках все, и Клуб в том числе. Но в гримерке Любови Петровны нашли только брошенную пуховку. Из этого следовало, что кровавого преступления в гримерке не было. Но Павлинову могли оглушить и даже просто задушить. А труп? Никто не заглядывал в ее гримерку довольно долго. Утащить труп мог даже Пупиков, ему вполне хватало аппендицита у Михельсона, а тут еще задушенная Павлинова!

Картины одна страшней другой вставали перед глазами. Но вопрос о том, кто же это сделал, оставался без ответа. Кто?!

Конечно, Ряжская предложила бы маньяка. Но я оставила сумасшедшего поклонника на крайний случай, если не найдется никого другого.

Был еще один вариант – искать не по выгоде или поводу, а по способности. Любовь Петровна миниатюрна, но она следила за фигурой, была прекрасно развита физически, и не каждый мог с Примой справиться. Следовательно, искать требовалось довольно сильного человека. Проницалов сказал, что в комнате лежал опрокинутый стул, но следов борьбы или пятен крови не имелось. Странно, почему тот, кто выносил труп, не поднял стул, чтобы навести полный порядок? Разве только ему помешали.

Кто сильней Павлиновой?

Пришлось сразу исключить несколько человек вроде Ряжской, она и с бутылкой нарзана наперевес не слишком опасна, а для убийства слишком слаба. Сейчас я не думала о том, зачем или почему, сосредоточившись на вопросе «как?».

Если это не сумасшедший поклонник, а кто-то из труппы (о господи!), ему достаточно лишь задушить. Труп действительно могли убрать позже местные, просто испугавшись ответственности.