Как я не хотела спасать мир

- Я не могу домой, - подняла я руку с браслетом. – Это только через сутки снимется. И я не знаю, снимется ли само или нужно будет возвращаться к вам. Смысл туда-сюда бегать?

- Что это? – ткнулся мне холодным носом в руку Гри. – Чую от него сильную магию.

- Это чтобы я не превращалась, - пояснила, предварительно загородив эльфов. – Во избежание эксцессов. Эльфы, видимо, не любят грифонов и мантикор в постели…

- Я передумал, - пророкотал Ланселот, приземляясь неподалеку, - время для смены эльфийской династии уже настало. Это ж надо было до такого додуматься – лишить химерину всех возможностей! А если бы тебе грозила опасность?

- Она и грозила, - пожала я плечами с удовольствием ощущая свое тело, а не железные пластинки. – Или угроза замужества за опасность не считается?

- Ты! – подскочил к Тристану Гри и вцепился ему в волосы лапами, приподнимая голову.

- Ты кто? – открыл мутные глаза эльф.

- Смерть твоя! – непримиримо заявил кошак. – Если хочешь умереть быстро, сними с Зои браслет, иначе ты будешь молить о смерти…

- На этом месте, - испортила я патетическую сцену, - ты должен засмеяться противным, угрожающим хохотом, и у тебя обязательно должно что-то развеваться даже если нет ветра. Классика жанра.

- Не могу, - проскрипел Тристан, вняв угрозе. – Он только сам может сняться. И только здесь.

- Ну вы попали, - хмыкнула я, оглядывая своих.

Если вы думаете, что одной ведьмы, одного кота, лешего, рыцаря и кентавра, а также стаи оборотней и чертова семейства недостаточно, чтобы развалить эльфийский дворец, то вы правы. Нам просто элементарно не хватило времени. Браслет снялся гораздо раньше.

Но мы успели оставить свой след в истории эльфов!

Я по памяти сварила зелье для потенции, используя для этого подручный материал из сада и кладовых. Эффекта не знаю, поскольку пробовать никто не захотел, но воняло знатно. Дворец обезлюдел в считанные минуты.

Гри из принципа пометил все занавеси и гобелены своим когтями, ставя подпись и проверяя на прочность. Теперь все вокруг было воздушно-ленточным и порхало при каждом ветерке. Также Тристан и Изольд лишились всего своего гардероба, который Гри перепутал с гардинами. Эльфы прятались, завернутые в простыни и проклинали тот день, когда согласились на наш визит.

Леви посетил эльфийский сад, укоризненно покачал головой и в считанные часы вырастил настоящую чащу, чтобы волкам было где резвиться и пугать прохожих.

Чертово семейство оккупировало озеро и доламывало лунную дорожку и днем, и ночью. Днем по памяти. Как это у них получалось, я без понятия, но веселились ребята от души. На озере даже осока завелась и камыши. Тоже, наверное, повеселиться захотели.

Кент не вылезал из эльфийских конюшен, найдя там благодарных слушателей. И что-то мне подсказывало, что скоро эльфы будут нянчиться с кентаврятами.

Ромуальд был из нас самый приличный. Он ничего не сделал. Только окопался в оружейной и точил мечи. Правда, до рукояток, но зато тщательно.

В общем, день, когда мы улетали, уходили и убегали, объявили национальным праздником освобождения и закатили грандиозную попойку. По-моему, во всей округе не осталось ни одного трезвого эльфа. Так что то, что не разломали мы, доломают сами аборигены.

Когда мы все добрались до нашей избушки, то Гри приказом по сборному гарнизону запер меня внутри. Кот авторитарно заявил, что если я еще один раз, в любую сторону и по какой-то надобности куда-то сдерну самопожертвоваться, он сам мне шею свернет, чтобы остальные не мучились. Остальные побоялись возражать бешеному коту и ушли заниматься своими неотложными делами, но поблизости. Наверное, никогда не видели, как ведьме массируют шею до смерти.

Жизнь постепенно входила в свою обычную колею. Мы снова собирали травы, варили зелье, помогали страждущим. Ромуальд все так же кормил нас из своей походной кухни и занимался со мной на мечах, играя в поддавки. Ну не мог он мне накостылять. Кодекс рыцаря не позволял. К дракону спровадить позволял, а самому прирезать – ни-ни. Дракон муштровал меня, как быть настоящей химериной, и присматривал за рыцарем.

Лучше всех жилось Феклию. Трактирщик не только записывал в очередь лысых и взимал свой процент, но еще водил желающих на экскурсию, показывая вырезанные фигуры и рассказывал придуманную им же легенду о несчастной любви рыцаря, ведьмы и кота. Упомянутый кот грозился выдрать трактирщику приобретенные волосы и успокаивался за половину мзды, взимаемой за просмотр.

Все было бы ничего, если бы к нам не приперлись эльфы. Проснулись мы с Гри одним прекрасным утром, вышли на крыльцо, а там новая шелковая палатка-шатер, на которой развевался эльфийский флаг, и все наши вокруг плотным кольцом.

- И что здесь происходит? – снял у меня с языка вопрос кот, взъерошивая шерсть. – Почему на нашей земле посторонние?

- На моей земле, - поправил Ромуальд, любовно поигрывая мечом.

- Там, где живет ведьма, - вякнули из палатки, - земля считается ничейной. Так что мы не нарушили суверенитет!