Как я не хотела спасать мир

- Нам нужно поговорить, - вздохнул папа, опуская руки. – Нам нужно тебе многое объяснить.

- Это точно, - приподняла я бровь. – Начните с того, почему я никогда не знала, что вы химерины!

- Это я химерина, - тихо сказала мама. – Твой отец – Хранитель. Химерины могут быть только женского пола. Мальчики нашей расы рождаются Хранителями. Они не наследуют способностей. Их обязанность – охранять и оберегать выбравшую и призвавшую их химерину.

И тут до меня дошло!

- Ёкарная балалайка с тромбоном! – разинула я рот. – Это когда я придумала себе друга… Я его не придумала, а призвала? Так, получается?

- Так всегда происходит у нашей расы, - недоуменно пожала плечами мама. – Что тебя удивляет?

- Что меня удивляет?!! – взвилась я в ярости. – Я, можно сказать, привязала к себе человека, который, возможно, не хотел быть привязанным! – ткнула пальцем в мрачного Грегори. – Сколько ему тогда было лет?

- Девятнадцать, - пробурчал мой друг. Или не друг? Или кто он мне теперь?

- Во-о-от! – подбоченилась я, переводя взгляд с мамы на папу и обратно. – А мне тринадцать! И уж он-то точно был счастлив до колик бежать по первому зову к сопливой девчонке! Небось от радости тапки терял!

- У него не было выбора! – повысил голос папа. – Это большая честь, когда тебя выбирает химерина и призывает в Хранители. Иначе одна дорога – в скит!

- Ку-уда? – вытаращилась я на них. – В скит? Это что такое?

- Монастырь, - пробурчал Грегори. – Одиночный. Все, кто не нашел своей пары, уходят в скит и накапливают знания, умения и совершенствуются в искусствах. А назад не выйдешь – Безликие не выпустят.

- Стоп-стоп-стоп! – тряхнула я головой, стараясь переварить и уложить информацию. – Придержите коней. Получается, выбора у мужчин в этом мире нет в любом случае? Или выбрал, кто попало, и будешь охранять и служить - или в монастырь? Это что-то вроде обязательной мобилизации?

- Если упрощенно, - осторожно сказал папа, - то так. Но это если упрощенно, на самом деле связанная пара должна пройти испытание, доказывающее, что они смогут быть вместе.

- А если не пройдут? – нахмурилась я, не ожидая ничего хорошего от ответа. – Тогда как? Оба в монастырь?

- Тогда дается второе испытание, - попыталась успокоить меня мама. – И его обычно проходят, потому что уже давно находятся вместе…

- А если снова не проходят? – настаивала я на более точном ответе. – Тогда что? Развод и девичья фамилия?

- Захочешь жить – пройдешь, - отрезал Грегори, стараясь не смотреть мне в глаза.

- Понятно, - топнула я ногой, остро сожалея, что отдала меч. – А если я его отпущу? Ну в смысле, откажусь? Тогда у него будет своя, нормальная жизнь?

- Нет, не будет, - с раскаянием сказала мама. – Его будут судить и, скорей всего, приговорят как непригодного, поскольку призвать пару можно только один раз. И для скита он уже не подходит, как растративший свою силу.

Повисло долгое молчание, в течении которого я сверлила злобными взглядами эту троицу, которая упорно прятала глаза.

- Прости меня, Грегори! – наконец выдала я сквозь зубы. – Прости за то, что я не знала, что ломала твою жизнь, когда придумывала себе друга! И если ты хочешь, то я выйду за тебя замуж!

- Вот только не надо жертв! – яростно вскинулся мужчина. – Не надо меня жалеть!

- А кто тебя жалеет? – вылупилась я на него. – Это меня надо пожалеть, а не тебя. Ты-то хоть знал, когда призвался?

- Знал, - сквозь зубы повинился Грегори. – Этому у нас учат с детства.

- А я нет, - с показным спокойствием ответила я. – И очень сожалею, что не знала. Но поскольку незнание законов от брака не освобождает, то я согласна испоганить тебе жизнь окончательно. Женись на мне, Иван-царевич, и я сделаю из тебя Ивана-дурака!

- Скажи родителям, - кивнул мой отец Грегори, - чтобы срочно связались с нами. Нужно обговорить все условия и назначить день свадьбы.

- Хорошо, - чуть склонил голову мой жених, бросил на меня косой взгляд и… исчез. Исчез, гад такой!

Испарился именно тогда, когда так нужен! Именно Грегори должен был мне все давно и подробно рассказать, и подсказать возможные лазейки, потому что мне эти рабские условия прямо-таки ужасающе не нравятся.

Вот рожу я в этом союзе, не приведи Господь, вместо девочки парня… и что? Мне в его рабство писюхе малолетней отдавать или в монастырь пристраивать? А если, избави Боже, от него кто откажется, так и на расстрел привести?! На благо опчества, так сказать?.. Ну уж нет! Не согласная я! Не бывать такому, или я не химерина.

- О-ба-на! - моргнула я, недовольно уставясь на пустое место. – Это ваш вариант ухода по-английски? А попрощаться? А выпить на посошок? А устроить брудершафт?

- Еще успеешь, милая, - заверил меня папа, за руку утаскивая в большой дом красного кирпича в староанглийском стиле, - и на посошок… и на два…

Я шла и удивленно вертела головой.

Двухэтажный дом в виде буквы «П» у нас почти замок. Он весь пронизан светом и запахом лимонного масловоска. Я даже, как ни рвалась, не успела полюбоваться садом а-ля итальяно, с мощеными дорожками и красивыми выстриженными из деревьев и кустарника фигурками.