Как я украл миллион. Исповедь раскаявшегося кардера

«В чем-то перешел дорогу отделу “К”»… Еще бы: дал показания на двух сотрудников и представил компромат, помогал вывести на чистую воду других «оборотней» из этого же ведомства… Мусора, видимо, прочухали — что неудивительно при их-то возможностях — вот тебе и результат. Доигрался, PoliceDog. Понадеялся на порядочность агентов КГБ, знающих, что ты помогаешь им в расследовании, и оттого закрывающих глаза на небольшой криминал, следы которого всегда можно отыскать в твоем компьютере…

— Лгать можно только любимой женщине и полицейскому… — Аркадий словно прочитал мои мысли.

— О чем это ты?

— Всем остальным нужно говорить правду, — закончил он. — Это я о паролях твоих.

— Ну, что есть, то есть. Затупил я, конечно… Кстати, как твоя фамилия? — спросил я у капитана. — Мы с тобой нигде раньше не пересекались?

— Шардаков. Аркадий Шардаков. Я с Иваном Муравьевым дружу — ведущим с одного из телеканалов, а он тебя знает. Не вини себя, — продолжал он, — не скажи ты пароли сам — у нас бы тебе тиопентал натрия («сыворотку правды») вкололи — еще бы и не такое рассказал.

— Классные у вас методы, ничего не скажешь… Так и до Гуантанамо недалеко, — мрачно резюмировал я.

— А «Поваренная книга анархиста» и программы для расчета массы тротила при направленном взрыве тебе для чего? — неожиданно сменил тему Шардаков. — Менты сказали, что нашли на твоем компьютере…

— Это Бразерман откуда-то притащил. Я посмотрел — очень любопытно. Вот и оставил. На всякий, так сказать, пожарный. Причем книга настоящая — не та низкопробная подделка про изготовление наркотиков из банановой кожуры, что валяется в Сети.

— Любопытство сгубило больше девственниц, чем любовь… — философски заметил капитан. — Того и гляди, обвинения в терроризме повесят, за такую-то «литературу»… Ладно, подписывай протокол допроса и пойдем.

— Куда?! — я испуганно посмотрел на него и перевел взгляд на окно, выходящее во внутренний двор КГБ.

— Передам тебя ментам…

* * *

Министерство внутренних дел находилось на улице Городской Вал, всего в двух минутах ходьбы от огромного желтого монстра с белыми колонами — здания КГБ.

— Кто такой? — неприветливо встретил нас милицейский майор в фойе МВД.

— Павлович…

Шардаков ушел.

— Снимай цепочку, кулон, очки, доставай все из карманов, деньги и мобильники на стол, — командовал майор, с каждым новым словом все больше лишая меня надежды вырваться отсюда. — Ремень и шнурки не забудь.

Вот теперь точно все. Картина Репина «Приплыли». Раньше надо было думать, Сережа, когда пароли свои называл.

— Матери моей все это отдадите? — спросил я.

— Кроме телефонов. Пиши заявление на имя следователя.

— А кто следователь? — полюбопытствовал я.

— Бельский…

Я взял ручку и написал. В двух экземплярах. И когда спустя 20 минут появился этот самый Бельский — невысокого роста, коренастый, высоколобый следак лет тридцати, — передал обе копии заявления ему и попросил поставить подпись под списком моих личных вещей.

— Это еще зачем? — удивился тот.

— На всякий случай. В прошлый раз ваши сотрудники из моего автомобиля почти на двушку «зелени» всякого добра украли. Не побрезговали даже начатым парфюмом. Голодоморы чертовы! И позвоните моей маме, телефон +37529….. — пусть моего адвоката пришлет — Елену Павловну Шевченко.

— Хорошо, — согласился со всем высоколоб.

Адвокат приехала через час. Даже при свой развитой фантазии я не мог представить, что стоящая передо мной невысокая, чуть полноватая тетка средних лет и есть тридцатипятилетняя и все еще недурная собой Лена Шевченко.

— Э-э-э, а где Лена? — спросил я у женщины.

— Она ушла из адвокатуры и работает судьей. Порекомендовала твоей маме нанять меня — мы из одной консультации. Хотя ты ведь понимаешь, что адвокаты в нашей стране…

— Голосуй — не голосуй, все равно получишь… — выдал я похожую по смыслу фразу.

— Правильно — ничего не решают, — закончила свою мысль адвокат.

Так в моей жизни появился новый персонаж — адвокат юридической конторы Партизанского района города-героя Минска Марина Михайловна Воробьева — простецкая, много курящая тетка слегка за сорок, давно уже не питающая иллюзий относительно состояния законности в нашей стране и оттого трезво оценивающая перспективы моего уголовного дела.

— Пока мне все ясно, — сказала она. — Увидимся уже, когда ты будешь на Володарке.

Адвокат распрощалась и ушла, оборвав еще одну нить, связывающую меня со свободой. Мусора посадили меня в служебную «шестерку», и мы направились в мою квартиру для проведения повторного обыска, на сей раз исключительно силами МВД.

Этот обыск не сильно отличался от многих других обысков, имевших место в моей жизни и еще будущих в жизни каждого активного белоруса, вне зависимости от того, занимается он криминалом, бизнесом или политикой.

— Мы сейчас составим протокол обыска — сказал мне блондин, с которым я поневоле познакомился еще утром, — а ты пока собирай, что тебе с собой в СИЗО нужно.