Как я увела жениха с чужой свадьбы

— О-о-о… — протянула я. Не, нормальное дело, полезное. Не какой-то там эффективный менеджер, который не пойми чем занимается. — Так ты, чувак, в нефтяном бизнесе?

— Угу. Хлопотное это дело — нефтянка. Спокойной ночи, Тонь.

— Спокойной ночи.

Перед сном я еще успела подумать, что масштаб уведенного у Виолетки куска растет прямо на глазах. С этой неутешительной мыслью я и уснула.

***

Телефон зазвонил, когда я лежала на постели и любовалась нежно-бирюзовым свеженьким педикюром. На загорелых ногах — вообще бомба. Я взяла аппарат.

Звонила Феня. Вы, наверное, думаете, что это за имя такое — Феня? По паспорту одну из двух моих ближайших подруг зовут… Фёкла. Это имя долго было камнем преткновения между Феней и ее отцом. Я помню отлично, как Феня кричала с порога отцу, что ненавидит его за то, что он по пьяни вписал в ее свидетельство о рождении такое имя. Дядя Витя лишь усмехался. Ну и смущался — но самую малость. Он раньше и правда сильно закладывал за воротник. Приговаривая: «Кто не пьет, тот не токарь». Пока не лишился двух фаланг среднего пальца на правой руке. Пить после этого почти перестал. А вот имя у дочери, как и половину пальца на руке — уже не вернуть. Впрочем, Феня громогласно и неоднократно заявляла, что сменит имя, как только придет время получать паспорт. Но когда пришло это благословенное время…. Старинные имена вдруг вошли в моду, Фёклой, оказывается, звали одну из популярных телеведущих. И Феня смирилась со своим именем. И даже начала гордиться им. А дядя Витя сказал: «Ага! Я так и думал». Кстати, если уж об именах, так Ганя — это Гания. Хорошая татарская девочка с огромными глазищами и миниатюрной стройной фигурой. Из нас троих она самая красивая. Только Фене это не говорите, ок? В общем, на фоне имен подруг мое смотрится почти обыкновенно.

— Але-е-е… — томно произнесла я, поднеся телефон к уху.

— Привет, подруга! — бодро отозвалась трубка Фениным голосом. — Куда пропала? Соскучилась по тебе страшно!

— О! — я завозилась, устраиваясь удобнее в царской кровати. — Спасибо, дорогая. Я тоже! Ну, рассказывай, как твоя жизнь?

— Ой, длинно говорить, — затараторила Феня. — Давай, я лучше к тебе завтра заскочу, заодно цвет волос твой свежий оценю, ага?

Предложение соблазнительное, кто б спорил. Но несколько… неудобное. Я почесала нос, соображая, что бы сказать. И сказала, как водится между подругами, правду.

— Фень, да я сейчас не дома живу.

Судя по ответной паузе, подругу я огорошила.

— О-па-чки, — протянула Феня. — И почему я узнаю о таких переменах в твоей жизни последняя?

— Ганя тоже не знает, — поспешила я успокоить Феню.

— Легче. Но ненамного. Ну, и где ты живешь теперь? А главное — с кем? И в какой позе?

— Феня! — я постаралась сказать это укоризненно, но хотелось ржать. — Я… ну… в общем…

— Ты к Ярику, что ли, перебралась? — огорошила меня догадливостью Феня.

Они была права. И не права одновременно!

— Блин, ну как обычно, — не дождавшись ответа, вздохнула в трубке Феня. — Явилась. А я думала, уже все — не придет. Ладно, Тонь, клиентка пришла. Но я тебе перезвоню!

— Хорошо, — обреченно вздохнула я. Теперь мне надо придумать какое-то разумное объяснение всему… этому.

А всему этому разумного объяснения не было. Но можно попробовать начать с фактов. А факты таковы.

Факт номер раз. Я уже неделю живу в одной квартире с человеком, которого еще месяц назад не знала.

Факт номер два. Мне эта жизнь нравится.

Вот и попробуй сооруди из этих фактов что-то разумное, доброе, вечное!

А ведь факты — вещь упрямая. Жить у Огарева — или с — надо бы спросить у сына завкафедрой русского языка, какой тут предлог лучше поставить — в общем, такая жизнь мне нравилась. Нет, ну а что? До работы добираться — милое дело. Вышла из подъезда, сигарету выкурила и неспешным шагом за пять минут дошла до места. Ну, хорошо, за семь. За пять — это бодрым. Сама квартира — мечта. Просторная, с хорошим дизайном и мебелью. Ни разу не виданная мною тетя Стеша поддерживает в ней идеальный порядок, ну и я тоже стараюсь не слишком мусорить. Едой нас обеспечивает Ярослав, почти ежедневно заезжая по дороге с работы в магазин либо заказывая доставку. Не голодаем, в общем. Да и сам Ярослав, надо сказать, оказался вполне приемлемым соседом. Не пердел, не храпел, пах демонстративно не чесал, крошки на пол не сыпал, раковину за собой ополаскивал. Вот стульчак в туалете не опускал — это да. Но тут я даже и не думала возмущаться. Его дом, его правила и его унитаз, в конце концов. Волен распоряжаться как угодно. Я опущу, мне не трудно.

В общем, жизнь моя последнюю неделю была на диво мирной и тихой — особенно по сравнению с тем, что было до того, как я перебралась в «Березовую рощу». Чего нельзя было сказать о виртуальной жизни.

Щелкнул дверной замок.

— Зая, я дома!

Этой «заей» Огарев меня, несомненно, троллил. Однако расчет не оправдался. Сначала злило, потом привыкла. Зая — так зая. И я пошла встречать своего деда Мазая.