Как избавиться от герцога за 10 дней

– Можно я с вами? – спросила Джоанна.

– Нет, – одновременно ответили Стюарт и Эди, и она поняла, что оба имели в виду одну и ту же причину ей отказать. Оставив девушку смотреть им вслед, они направились по освещенной дорожке.

– Мы забыли Нюхлика, – спохватился Стюарт, когда они вошли в розарий. – Он где-то внизу, у прислуги…

– Ничего, можно один раз и пропустить прогулку. – Эди огляделась по сторонам. – Джоанна права: это освещение все превращает в некую сказку.

– Бедная девочка, – рассмеялся Стюарт. – Вы видели ее лицо, когда мы сказали, что не берем ее собой? Она выглядела как обиженный щенок.

– И это уже во второй раз, – напомнила Эди. – Сначала она обиделась, когда узнала, что не поедет в Италию, потому что отказалась ехать в Уиллоубенк. Браво, Стюарт! – воскликнула она, постаравшись придать своему тону чуть-чуть сарказма. – Миссис Каллоуэй везет учениц в Италию, надо же! И не говорите, что она писала вам, – все равно не поверю.

– И правильно. – Он с улыбкой покосился на нее. – Только не выдавайте меня.

– Я-то не выдам, но что вы будете делать с Италией?

– Это очевидно, разве нет? Поездка должна состояться.

– И все для того, чтобы убедить мою сестру, что ей необходимо поступить в эту школу? Вы неподражаемы!

– Но вам это нравится, Эди, признайтесь!

– Думаю, да. Возможно потому, что я никогда не могла позволить себе такое.

Они вошли в Тайный сад, и она обнаружила, что ее обвинение в приверженности Стюарта разным иностранным нововведениям нашло свое подтверждение. Гирлянда фонариков висела над фонтаном, придавая мраморной скульптуре трех наяд, а также воде, которая струилась вокруг них, поистине волшебный вид. Тихое журчание ласкало слух. День потихоньку угасал, и наступающий вечер дарил приятную прохладу.

– Видите, – улыбаясь шепнула Эди. – Это то, что я имела в виду. Полагаю, это вы распорядились, чтобы Уэлсли повесил лампочки так, чтобы они освещали фонтан?

– Да. – Он остановился рядом с фонтаном, а когда она подошла к нему, повернулся и потянулся к ее юбке, зажав переливающийся синий шелк между пальцами.

– Мне нравится это платье… нет, вернее, вы в этом платье.

– Правда?

– Да, правда. Вы носите синий, потому что это мой любимый цвет? Скажите «да», – заявил Стюарт, заметив ее колебания. – Дайте мне каплю надежды.

Рассмеявшись, она призналась:

– Хорошо. Да. Я обожаю все оттенки синего.

Его улыбка растаяла, и он отпустил ее юбку. Подняв руку к глубокому вырезу платья, но не прикасаясь к нежной коже, он заглянул ей в глаза.

– Я мечтаю прикоснуться к вам. – Он помолчал. – Если я сделаю это, вы не станете возражать?

– Нет. – Эди чуть-чуть наклонила голову.

Он прошелся указательным пальцем по ее шее. Она быстро вздохнула и медленно выдохнула, когда подушечка его пальца спустилась ниже. Эди не двигалась, хотя сердце отчаянно застучало еще до того, как он коснулся ключицы. Его палец остановился в ямочке под горлом и начал медленное кружение: круг, еще круг и еще…

Она что-то хотела сказать, но тут же совершенно забыла, что именно, из-за нежных ритмичных касаний его пальца, от которых распространялся жар по всему телу, пробуждая желание. Она чувствовала, как слабеют колени, и когда он свободной рукой обнял за талию, она… не сопротивлялась.

– Я хочу поцеловать вас. – Он не спрашивал, можно ли, и не ждал ответа, а просто захватил ее губы своими в глубоком долгом поцелуе.

Нежнее? Да. Но глубже, полнее, вложив в поцелуй столько страсти, что и удивил, и поразил ее.

Но она не останавливала его, и когда его рука стала увереннее и напряженнее, привлекая ее ближе, сдалась без колебаний. Он чувствовал ее готовность и все сильнее прижимался к ней, и она понимала, что это его возбуждает.

Она подняла руку, обняла Стюарта за шею, потеребила волосы; язык коснулся ее языка, такой жаждущий, горячий, и боже, это было поистине поразительно.

Он издал сдержанный стон и, вдруг сжав ее ладони, отстранил, а потом и вовсе убрал руки.

Едва не задыхаясь, они смотрели друг на друга.

– Я не просила вас останавливаться, – выдохнула Эди, стараясь прийти в себя. – Зачем же вы это сделали?

– В целях самозащиты, – с трудом справляясь с прерывистым дыханием, проговорил Стюарт и потер руками лицо. – Еще немного, и для меня было бы настоящей мукой остановиться, но все равно я бы сделал это, Эди. Я бы смог.

Она кивнула.

– Я верю вам, Стюарт.

– Нам лучше вернуться, – предложил он и нагнулся за своей тростью, и она поняла, что он даже не заметил, когда уронил ее.

Ни он, ни она не произнесли ни слова, пока возвращались к дому. Эди не могла говорить, потому что была слишком взволнована, ошеломлена его поцелуем и своей ответной реакцией, чтобы поддерживать разговор, и лишь предполагала, что он чувствует то же самое.

Еще она знала, что он слишком возбужден: поняла это, когда он прижался к ней, – и странно, но это вовсе не испугало. И что теперь будет, когда они окажутся в ее спальне и она станет массировать его ногу? Он снова поцелует ее? И захочет пойти дальше? Как поступит она, если такое случится?