Как Колины родители получили двойку по русскому всего за одну ошибку

Ни разу в жизни Серёжа не сделал ни одного урока. И за это Серёжу уважали и называли двоечником в законе.

Обычно Серёжа приходил в школу, садился за парту, свирепо всех оглядывал и начинал цепляться к отличнице Сереберцевой:

– Ну что, Сереберцева, опять все уроки сделала? Опять пятёрки будешь получать? Отличница бледная.

– И буду, – смело отвечала Сереберцева. (Надо сказать, что она единственная во всей школе не боялась Серёжу, и это Серёже нравилось.) Сам бледный.

– Ха-ха, – веселился Серёжа, – я-то не бледный, я целый день в футбол гоняю – дышу свежим воздухом, а ты дома сидишь и дышишь пылью. Так или не так?! – обращался Серёжа к классу.

– Так, так, – шумел класс, – Серёга румяный, а Сереберцева белая, как покойник.

– Эх, Сереберец, – вздыхал Серёжа, – говорю я тебе, остановись, пока не поздно. Давай хоть в кино сходим сегодня вечером. У меня два билета уже случайно в кармане оказались. Мелодрама с элементами ужаса.

– Нет, – отвечала Сереберцева, – мне уроки надо делать. Некогда мне по кино ходить.

– Ну, как знаешь, как знаешь, – огорчался Серёжа, и лицо его становилось каменным.

И все знали, что сейчас он даст подзатыльник Зубову.

– Мы никого не заставляем, – говорил Серёжа и давал подзатыльник Зубову.

Понимать не обязательно

«Что-то я совсем плохо стала разбираться в детях, – думала Вера Петровна, глядя в окно на то, как Гаврилов толкает Сереберцеву в лужу. – Их мир кажется мне совсем чужим. А ведь я учительница по литературе, я должна их понимать. Может быть, поговорить с ними не как учительница?»

Вера Петровна вышла из школы и бодро и весело сказала:

– Эй, ребята! Забудьте, что я учительница! После уроков я просто Вера! Клёво, да?!

– Клёво, – согласился Кулаков и толкнул Веру Петровну в лужу.

«Нет, – думала Вера Петровна, вылезая из лужи, – лучше уж я буду с ними как учительница, а то вот теперь все ноги мокрые».

– Вер? – спросила шёпотом мокрая Сереберцева. – Тебе кто больше нравится: Гаврила или Кулак?

«И понимать их совсем не обязательно», – подумала Вера Петровна и с удивлением посмотрела на Сереберцеву.

Решимость на всё

«Эх, дети меня не любят, – думала Вера Петровна, глядя в окно на то, как дерутся Гаврилов с Кулаковым. – Между нами какая-то преграда. Они меня боятся, а ведь я за свою жизнь даже ни одной мухи не убила. Вот Гаврилов с Кулаковым каждый день дерутся, а друзья – водой не разольёшь. Почему они не боятся друг друга, а меня боятся?»

Вера Петровна открыла окно и закричала:

– Кулаков-Гаврилов! А ну-ка прекратите драться, а не то я сейчас выйду и спрошу у вас, как пишется «не» с глаголами!

Гаврилов и Кулаков сразу же перестали драться. Они подняли головы и посмотрели на окна кабинета русского языка. В глазах Гаврилова и Кулакова появились испуг и мольба.

– И с прилагательными, – добавила Вера Петровна и погрозила учебником.

После этих слов в глазах Гаврилова и Кулакова появилась отчаянная решимость на всё. Они бросились друг другу в объятья, показывая тем самым, что помирились и что выходить ни в коем случае не надо.

Чуть было не влюбился

Однажды на перемене, между биологией и английским, Гаврилов и Кулаков поспорили.

– Пудрится! – кричал Гаврилов.

– Не пудрится! – кричал Кулаков.

– Спорим, – предложил Гаврилов.

– Спорим, – согласился Кулаков.

И они поспорили.

Чтобы выяснить, кто прав, Гаврилов и Кулаков взяли воздушный шарик, насыпали в него гречневой крупы, надули и стали играть в футбол.

– Вы что, с ума сошли? – спросил Зубов. – Кто же воздушным шариком играет в футбол?

– Так надо, – ответил Кулаков.

– Чтобы выяснить, – загадочно добавил Гаврилов.

– Что это у вас в шарике шуршит? – спросила любопытная Сереберцева.

– А ты сама посмотри, – сказал Кулаков и подмигнул Гаврилову.

– Только тебе разрешаем, как самой румяной в классе, – сказал Гаврилов и протянул шарик.

Сереберцева легко развязала верёвочку, специально завязанную Кулаковым на бантик, а не на узел, и заглянула в шарик. Из шарика вырвался воздух и сдул с Сереберцевой всю пудру. Оказалось, что настоящий цвет её лица – зелёный.

– Я же говорил, что все отличницы зелёные, – усмехнулся Гаврилов.

– Да, ты был прав, – грустно сказал Кулаков. – А я чуть было в неё не влюбился.

Инопланетянин

Однажды Коля заметил, что все цветы на подоконнике в классе тянутся к свету и только кактус всеми своими иголками тянется в противоположную сторону – к учительскому столу, на котором стоит колба с азотной кислотой.

– Зинаида Алексеевна, – спросил Коля учительницу по химии, – а кактус может быть, например, пришельцем с другой планеты?

– Конечно, нет, – усмехнулась Зинаида Алексеевна. – Ты лучше, Сорокин, молчи, а то я не выдержу и поставлю тебе «кол».

– Ставьте, – уверенно сказал Коля. – Мне главное – докопаться до истины.

– Вот и докапывайся на уроке биологии, – сказала Зинаида Алексеевна.

– Инопланетяне умеют притворяться кем угодно, – не успокаивался Коля. – А можно я проведу научный эксперимент?