Как ломали замок границы

Братьев подвело незнание: они слышали, что за попытку побега дают три года тюрьмы, а психов всего лишь полгода лечат. Выбрали полгода и сильно ошиблись. «Лечили» симулянтов около пяти лет. А их друзья решили иначе и не прогадали. Один просто не знал, как надо симулировать, а другой надеялся объяснить суду, что всего лишь хотел развлечься. Через три года оба были на свободе.

И дело тут вовсе не в размерах вины, а в направленности мысли. Психи ведь тоже разные бывают. Например, Иван Вудич, бывший милиционер, был женат четыре раза. Прожив недолго с женой, он её убивал, потом скрывался по поддельным документам — и всё сначала. Так четыре раза. Зато был приятен в общении, никому не доставлял неприятностей. И что? Через четыре года персонал поздравлял его с выпиской. Получилось по году за человека. Не то что антисоветчик Дима Шапоренко. Только через шесть лет врачи поверили, что больше он не будет писать крамольные листовки. Тут разница принципиальная: если убийцу надо просто наказать, не особо усердствуя, то смутьяна необходимо сломать.

Шатравку держали до тех пор, пока он не нашёл правильных ответов на врачебные вопросы. Глава врачебной комиссии, окружённый врачами, его спрашивает:

— Как здоровье?

— Нормально.

— За границу больше не пойдёшь?

— Что вы!

— Ну иди. Ты свободен.

Такой искренний ответ наконец-то перевесил пугающие формулировки эпикриза: «Начиная с периода учёбы в мореходном училище стал высказывать восхищение западным образом жизни, постоянно заявлял о своём желании уехать в какую-нибудь капиталистическую страну, отказывался от службы в армии. Высказывания носили нелепый, обиженный, демонстративный характер. Суждения отличаются незрелостью, паралогичностью. Желание жить в станах Запада неконкретны, не имеют под собой реальной почвы». Но: благодаря проведённому лечению «сверхценные идеи потускнели, потеряли для больного актуальность. Сожалеет о содеянном».

Об эффекте этого наукообразия лучше всего судить по результату: идеи в конце концов обрели реальную почву, а заодно и продемонстрировали, насколько они «потеряли актуальность».

Правда, до результата оставалось ещё семь лет, заполненных активными действиями, за которые Александр получил три года за «клевету на советскую действительность». А за полгода до освобождения ему подсунут пакет с марихуаной, добавят ещё два с половиной и переведут на зону строгого режима. Да только в 1986-м уже задули свежие ветры, и КГБ счёл за благо организовать Шатравке вызов в Израиль, откуда тот благополучно перебрался в США. А его брату Михаилу не повезло: «лечения» не выдержал, долго болел и в 33 года его не стало.

Вот такой пришлось проделать путь, прежде чем в кассе Шереметьева человек в длинном черном плаще и в шляпе купил супругам Шатравка билеты на самолёт Москва — Вена.

В Америке они создали транспортную компанию, её грузовики перевозят товары по всему континенту. А сами супруги могут путешествовать по миру и охотно это делают. Но самое главное для Александра Ивановича вот что: «Мне никто не указывает в этой стране как жить и что делать. Я делаю то, что мне нравится и так, как считаю правильным. Моё счастье в Америке зависит от меня, и я могу назвать себя счастливым человеком потому, что я добился всего, о чём мог только мечтать в той стране».

Через 30 лет после неудачного побега он (единственный, чья мечта об американской жизни сбылась) приезжает с киносъемочной группой в Финляндию, Карелию и на Украину, чтобы вспомнить о тех событиях и встретить живых свидетелей. Кроме снятого фильма вскоре появилась и увлекательная книга воспоминаний «Побег из Рая».

Книга не столько о побеге, сколько о последующих злоключениях, нашей карательной психиатрии и людях, с которыми довелось встретиться. Были среди них и незаурядные личности, и сильные характеры. Такие, как Юрий Ветохин, его лечили после первого неудачного побега, и о нём отдельный рассказ. Или математик Леонид Плющ, которого безуспешно исцеляли от инакомыслия, но вынуждены были освободить: игнорировать активную международную поддержку властям было трудно. Автора прежде всего интересовали единомышленники, которые либо пытались уехать, либо успели пожить за рубежом, хотя в конце концов все оказались в одной больнице.

Вот несколько историй из этой книги.

Владимир Корчак был судовым механиком на кораблях дальнего плавания. Как отличного специалиста его отправили в Швецию — знакомиться с зарубежным судовым оборудованием. Когда пришла пора возвращаться домой, он решил остаться и стал работать на шведском корабле механиком. Через несколько лет корабль зашёл в Онежский порт на Белом море загрузиться лесом. Капитан предупредил: «Главное, не сходи на берег». А парня потянуло на родину… До отхода корабля гулял по Онеге, да и в КГБ сказали, что наказывать его не за что, и он может ехать домой, на Украину. Но только корабль отдал швартовые, как моряк оказался за решёткой, а медики признали его невменяемым.