Как мы нашли тебя (ЛП)

Kex: Это лишь теория.

ZikZak: У прокурора тоже лишь теория. Такая, за которую ему дадут пожизненное.

Kex: Я не могу помочь Ланди. Или Нэш. Я ничего не знаю.

ZikZak: Знаешь. Ты просто этого еще не поняла.

Kex: Я не знаю, чего ты от меня хочешь. ZikZak: Знаешь. Увидимся в суде.

Глава 42

Мама

— Вы не можете просто заявиться сюда, — говорит психотерапевт, все еще одетая в серое. Серое лицо, серая одежда и самые строгие брови, какие Кейт только видела. — Я занята другим пациентом. Вам нужно записаться на прием.

Кейт, задыхаясь, переводит взгляд с доктора на пациента, присутствие которого даже не заметила. Мужчина выглядит пристыженным, словно Кейт только что застала его посередине крайне смущающего признания.

— Это срочно, — удается произнести Кейт. — Мой последний шанс.

— Ваш последний шанс? На что?

Кейт забирает из руки пациента очки виртуальной реальности.

— Вы можете прийти потом, хорошо? — спрашивает Кейт.

Он кивает.

— Это абсолютно неподобающе, — говорит Вогз, скрестив руки.

— Только один сеанс, и я больше вас не побеспокою.

Доктор колеблется, почесывает щеку. Мужчина не разговаривает, просто снимает остальное оборудование и, опустив глаза, передает его Кейт.

— Это профессиональная практика, — произносит женщина. — Этот пациент ждал приема четыре месяца. Я такого не потерплю.

— Такого больше не произойдет.

Женщина выглядит полной сомнений.

— Я обещаю вам, что такого больше не случится. Мы можем начать? У меня мало времени, моя семья в беде.

Доктор таращится на нее, выпрямляет спину и мягко покашливает. Хмурое выражение ее лица смягчается. Возможно, она пытается вернуть маску заботы. Кейт надевает установку.

— Хорошо. Расскажите мне, почему вы здесь.

— Кое-что произошло, — отвечает Кейт.

— Вы желаете поговорить об этом?

— Нет. Я должна стать лучше. Мне нужна ваша помощь.

Женщина смотрит на нее в раздражении, постукивает стило по своему «Тайлу».

— Мне нужно поговорить с Мармеладом, — говорит она.

Вогз качает головой.

— Вы знаете, что терапия погружения работает не так. Мы не общаемся с… мертвыми людьми.

— Моя семья, — говорит Кейт, — мне нужно защитить их. А я не могу этого сделать, если не мыслю ясно. Мне нужно избавиться от этого… этого тумана, одного из симптомов моего ПТСР. Избавиться от этих… ускользающих мыслей. Мне нужно это преодолеть. Я не могу рисковать так, потому что вытаскиваю ночью пистолет или отпускаю руку своего сына в толпе.

Терапевт посасывает нижнюю губу.

— Вы же знаете, что будете разговаривать не с настоящим Джеймсом. Это будет версия его, которую создаст ваш мозг. Из того, что вы о нем знаете, из тех реакций, которые вы от него ожидаете.

— Конечно. Да.

Она проверяет на Кейт оборудование, затем садится и приглаживает свои волосы, словно приводит в порядок свои серые перья.

— Хорошо, — говорит она, нажимая клавишу на голопаде. — Посмотрим, что мы можем сделать.

— Давайте начнем с счастливого воспоминания, — предлагает психотерапевт.

— У меня нет времени на счастливые воспоминания.

— Будет лучше, если мы поступим так. Нам нужно обмануть ваш мозг, чтобы он поверил, будто мы снова в том времени, что все хорошо.

— Правда, у меня нет времени. Мы можем просто…

— Мисс Ловелл. Вы хотите, чтобы это сработало или нет?

Кейт делает глубокий вдох, считает до фиолетового, а затем выдыхает.

— Назад докуда?

— Каково ваше самое яркое воспоминание? Счастливое.

Девушка приходится задуматься. Давно уже она не испытывала счастья.

— Когда я родила Сильвер.

— Давайте начнем с этого.

Комната вокруг Кейт превращается во что-то похожее на номер в отеле. Она в ванной, одетая в бикини без верха. Ее живот огромен, а кожа на пальцах сморщилась из-за воды. Схватки невероятно сильны. Боль прокатывается по всему ее телу волнами, она не может сдержать стоны и пыхтение. Повитуха говорит ей, что она справляется хорошо.

— Еще пару раз потужься, — просит она.

Кейт чувствует головокружение. Роды — восемь часов мучений — уже забрали все ее силы, их больше не осталось. Она чувствует, что вот-вот потеряет сознание. Ей стоило прислушаться к Кеке, когда та предложила сделать кесарево сечение.

Повитуха видит выражение ее лица и сжимает ее плечо.

— Ты справишься.

Кейт не уверена в этом.

Ее мать присела на корточки рядом с ванной и держит Кейт за предплечье.

— Мама, — говорит Кейт.

Она еще ее так не называла. Когда они наконец воссоединились пару месяцев назад, это было как встреча незнакомцев. Да, у них были одинаковые волосы, подбородки, но их разделяли тридцать лет, утерянные детские воспоминания и грызущая Кейт черная дыра — та самая, что была с ней, сколько она себя помнит.

От этого слова на глаза ее матери наворачиваются слезы. Эмоции кружат по комнате, как разноцветная пудра, подхваченная бризом.

— Мама, — произносит она снова.

Ее мать начинает плакать в открытую, прикасается лбом ко лбу Кейт.