Как мы нашли тебя

Мужчина на свидетельском месте дрожит. Он не нервничает, его лицо бледное и расслабленное. Кеке бросает взгляд на его жену, которая пытается привлечь его внимание, может быть, чтобы приободрить его, но его голова опущена. Жена выглядит отчаявшейся в своем костюме цвета слоновой кости, подходящим под ее лицо того же оттенка, и со свежевымытыми волосами. Ей сказали вымыть голову, уверена Кеке. Она наблюдала, как волосы женщины становятся все более сальными от слушания к слушанию. Кто может ее винить? В ее положении, мытье волос должно казаться чем-то абсолютно малозначительным, но сейчас они приближаются к концу судебного разбирательства, и очень важно поддерживать внешний вид. Дорогая одежда, напудренное лицо: может быть, если она сыграет роль хорошей жены и матери, а не сумбура, в который превратилась, и мнение жюри присяжных склонится в пользу ее мужа. Они подумают о них, как о респектабельной семье. А может быть, и нет. Может, грязные волосы выиграют ей больше сочувствия.

Невозможно сказать, как все повернется — чистые волосы или нет — невозможно узнать, о чем думают товарищи Кеке по жюри присяжных. Костюм считает, что мужчина виновен, женщина справа уверена, что невиновен. Кеке не уверена. Ей нужно больше информации. И тут обвинитель начинает свой последний допрос.

Глава 5

Д — дядел

Сет бросает свой рюкзак в такси и осторожно лезет вслед за ним, чтобы не пролить купленный им на улице кофейный фризо (прим.: ледяной напиток).

— Привет, Кэбби, — произносит он.

Автомобиль несколько секунд считывает пэтч Сета.

— Доброе утро, мистер Деникер.

Двигатель с мурлыканьем оживает, а система подстраивает кондиционирование воздуха и степень затонированности стекол под предпочтения Сета.

— Пожалуйста, выберите место назначения.

Этот конкретный голос такси напоминает ему тот, что звучал в его квартире до того, как туда въехала Кейт. Городской, сексуальный, почти лишенный акцента. Ее звали Сэнди, и она так хорошо его знала. Она напоминала ему выпить электролитов перед сном после ночи, проведенной в «Томми Нокерс», а затем приглушала искусственный рассвет следующим утром.

— Аэропорт, — называет он. — Лансерия.

Он поправляет волосы, смотрясь в зеркало. Они иссиня-черные, недавно покрашены, идеально сочетаются с тенями на его веках.

— Вычисляю путь в Ленасия.

— Не Ленасия. Лансерия. Аэропорт.

— Вычисляю путь в Ленасия.

— О, Бога ради, — произносит Сет, наклоняясь вперед.

Он переключает зеркало заднего вида в режим смартскрина. Он набирает «АЭРОПОРТ ЛАНСЕРИЯ» и ударяет по кнопке «Ввести».

— Вычисляю путь в «Лансерия».

— Спасибо, — бормочет Сет себе под нос.

— Всегда пожалуйста, — отвечает автомобиль и набирает скорость чуть быстрее обычного, отчего Сета вжимает спиной в сидение.

— А ты раздражительная штучка, — замечает он.

— Простите. Я не поняла. Не могли бы вы, пожалуйста, повторить?

— Не бери в голову, — говорит Сет, оттирая кофейную изморозь со своих джинсов. К счастью, они отталкивают грязь, иначе бы ему пришлось идти на свою новую работу в запятнанных штанах.

Корпус «Соларплейн» изготовлен из бесшовного суперстекла, предоставляя пассажирам почти 360-градусный обзор в воздухе. В задней части есть специальный салон для тех, кто боится летать, который изобилует белым шумом, легкими парашютными комбинезонами и наборами виртуальной реальности, которые позволяют им верить, что они находятся в безопасности на земле. Люди могут выбрать между настройками виртуальных тропиков, города или Альп, и даже завтракать в процессе, если заказали еду заранее. В стандартную комплектацию входит только успокоительный чай.

Сет ест венские вафли на пахте с темными вишнями и кремом с семенами чиа. Он собирался выбрать здоровый завтрак — омлет с тофу и мелко нарезанным луком — но чувствует потребность в небольшом утешении. Либо поэтому, либо потому что на нем сказывается привычка Кейт есть всякую дрянь.

До их воссоединения жизнь была проще. Он жил один в квартире в стиле хай-тек, у него была интересная ночная жизнь и столько женщин, сколько он хотел. Конечно, такое существование было пустым и легкомысленным, но он тщательно его выстраивал. Она была отточенной и идеально ему подходила. Перенесемся на четыре года вперед, и его жизнь уже не узнать. Дни рекреационных наркотиков, теневых шотов и незащищенного секса давно позади. На их место пришли шумные 4D мультики и съедобные восковые мелки. Алфавитные каракули на его подстраивающихся под климат стенах: Я — яблоко, яб-яб-яблоко. Пятна от арахисового масла на дизайнерских кушетках из белой сосны, мультипликационные наклейки на его кроссовках «Пунани», хрустящие хлопья под ногами.

Его место, ранее красивое и утонченное холостяцкое логово, теперь напоминает детский зоопарк.