Как мы видим? Нейробиология зрительного восприятия

Усиленное внимание Хебба к восприятию линий не сильно продвинуло нейронауку, потому что в 1960-х гг. были обнаружены свидетельства – хотя и, как оказалось впоследствии, не очень надежные – того, что в мозге есть нейроны с врожденной способностью к распознаванию линий. Казалось, это открытие должно было поставить крест на его теории. Однако базовый элемент этой теории – синапс Хебба, способный обучаться и формировать в мозге клеточные ансамбли, – не умер. Он был забыт почти на десятилетие, после чего впечатляющим образом вернулся вместе с возрождением интереса к нейронным сетям.

ДОНАЛЬД ХЕББ

Я познакомился с Дональдом Олдингом Хеббом – или просто Д.О., как звали его коллеги и студенты, – в 1965 г. Это был худощавый человек среднего роста, сильно хромавший на одну ногу (из-за перенесенного костного туберкулеза одна нога у него была короче другой). Этот дефект слегка изогнул фигуру Хебба, хотя он и старался держаться прямо. У него было квадратное шотландско-ирландское лицо с бледной шотландско-ирландской кожей в обрамлении песочного цвета волос, к 60 годам тронутых сединой[26].

Хебб родился в 1904 г. в Честере в небольшой деревушке, представлявшей собой скопление простых каркасных домов вокруг скалистой гавани на южном побережье Новой Шотландии. Первый Хебб эмигрировал в эту заросшую густыми лесами провинцию из Германии в 1753 г. Впоследствии его многочисленные потомки расселились по всей Новой Шотландии, и недалеко от Честера даже есть городок под названием Хеббвилл. Эти немцы породнились с более многочисленными местными шотландцами, и Дональд Хебб гордился своей шотландской кровью.

Отец Дональда был городским врачом, как и его мать, в девичестве Мэри Олдинг. В 1892 г. она поступила в Университет Дэлхаузи и стала одной из первых женщин в Северной Америке, получившей медицинское образование. По-видимому, именно от нее Хебб унаследовал независимость духа. Его сестра Кэтрин стала известным нейрохимиком и бо́льшую часть жизни проработала в Кембриджском университете.

Семья Хеббов жила в непритязательном доме на главной улице Честера недалеко от гавани. Впоследствии многочисленные Хеббы продолжали приезжать в Честер на каникулы и в отпуск, и сегодня у их семьи по-прежнему есть дом неподалеку от того места. Одной из страстей Дональда было хождение под парусом на небольших яхтах. Как вспоминала жительница Честера, ее брат нанялся к Хеббам обслуживать их небольшой флот и постоянно жаловался на то, что «у этого профессора чересчур высокие требования».

У Хебба действительно были «чересчур высокие требования», и прежде всего он настаивал на оригинальности подходов. Он требовал избегать банальности и искать по-настоящему новые идеи. Недаром на счету его кафедры были такие замечательные – и совершенно неожиданные – открытия, как «центры удовольствия» в головном мозге, области мозга, ответственные за избирательную потерю кратковременной памяти, нейроны пространственной ориентации у крыс и «очаги» эпилептической активности. Все это были настоящие открытия, а не простые усовершенствования или дополнения к уже имеющимся знаниям. Мой сокурсник по Университету Макгилла Джон О’Киф получил Нобелевскую премию за то, что в далеком 1966 г. придумал способ регистрировать активность нейронов в мозге бегающих по лабиринту крыс и обратил внимание на странное поведение некоторых нейронов, которые, как оказалось, помогали крысам ориентироваться в пространстве.

Второе послание, которое Хебб настойчиво пытался донести до всех, касалось важности правильной подачи научного материала. В юности он мечтал стать писателем и потому придавал большое значение стилю. К тому времени, когда я с ним познакомился, Хебб уже не писал беллетристики; он шутил, что уже создал величайший роман своей жизни – «Организацию поведения». Однако он тоннами глотал научно-фантастическую литературу: раз в несколько недель перед его дверью появлялась очередная коробка с книгами, которые он прочитал и теперь предлагал забрать всем желающим.

«Послушайте, – говорил он, – изложение научных идей тоже часть науки. Какая польза другим людям от вашего знания, если оно находится только у вас в голове? Вы должны сделать знание доступным для всех остальных. Неважно, насколько хороши ваши идеи или исследования, – если никто о них не знает, они бесполезны. Вы должны уметь быть убедительными». У меня перед глазами так и стоит картина – Хебб работает над «Организацией поведения» и не перестает себе твердить: «Ты должен продать им эти идеи, чтобы они не канули в Лету». И он гениально справился с задачей: его книга мгновенно стала бестселлером после публикации – не в последнюю очередь благодаря изысканной прозе Хебба, ее ясности и пропитывающей ее научной страсти.