Как начать разбираться в архитектуре

Возможно, перед нами пример того, что мы теперь называем наивным искусством, и действительно причиной всему – неумение романских мастеров делать реалистические изображения. Во всяком случае, передавать эмоциональное состояние своих персонажей они умели очень хорошо. И при этом в Германии, например, довольно быстро научились создавать реалистически-портретные скульптуры, о чем свидетельствуют фигуры маркграфа Мейсена и Саксонской Восточной марки, графа Хутици Эккехарда II и его супруги Уты Балленштедтской, или Наумбургской, жившей в первую половину XI века. Обе скульптуры были созданы столетие спустя, украшают западную часть Наумбургского собора и до сих пор считаются образцами романской пластики. Кстати говоря, помимо портрета Уты, Наумбургский собор может похвастаться статуями других прекрасных женщин – Реглинды и Гербург, а также их мужей и других жертвователей, или донаторов, не пожалевших средств для сооружения храма. Столь же прекрасна статуя, изображающая супругу Оттона I Адельгейду в интерьере кафедрального собора Мейсена (1260). Конечно, с момента ее смерти и до создания скульптуры прошли долгие десятилетия, однако нам важно не портретное сходство, а сам факт умения романских мастеров справляться с задачей создать жизнеподобный образ. Правда, все эти статуи на много лет старше паломнических французских храмов, но тем и ценны: они показывают, насколько быстро наверстали упущенное художники после реабилитации объемных изображений.

Вернемся, однако, в Конк. В сокровищнице Сент-Фуа хранится еще одно свидетельство атмосферы Крестовых походов. Это богато украшенный реликварий, освященный в 1100 году (на следующий год после взятия крестоносцами Иерусалима) папой Пасхалием II. В нем, как считает традиция, находятся фрагмент креста Распятия и кусочек гроба Господня, принесенные из Святой земли.

Мы должны понимать, что средневековая Европа – единый мир и объединяет его христианство. Паломническими дорогами к святым местам были связаны все страны. Пилигрим мог двигаться как по своей стране к месту мученичества или упокоения того или иного соотечественника, так и по другим – к самой главной христианской святыне, к храму Гроба Господня в Иерусалиме, в Палестине. Получалась многоступенчатая символика: христианство объединяло Европу на духовном уровне, паломнические пути – на географическом и символическом, а путь верующих по храму, в составе процессии, делал единым тело Церкви. Другими средствами объединения стали латинский язык и сам принцип организации Римской церкви как всеобщей. Однако паломничество также связывало Запад и Восток! По дорогам ходили не только пилигримы, но и ремесленники, сначала монастырские, а потом светские, и среди них со временем становилось все больше художников (важно помнить, что художник в эпоху Средних веков – тоже ремесленник, принадлежавший к цеху, как каменщик или ювелир). В эпоху Возрождения, когда мастера по необходимости перемещались из города в город, из страны в страну, этот опыт весьма пригодился…

Паломничество составляло весь смысл земной жизни пилигрима. Храм предназначался не просто верующим, но странникам Христовым, и потому все образы, которые мы видим во внутреннем убранстве, подчинены идее движения. Это и скульптуры, и предметы декоративно-прикладного искусства, и рельефы.