Как не умереть в одиночестве

– Всем привет, – сказала Пегги. – По-моему, вашему звонку капут.

Эндрю принялся подыскивать объяснение, но Пегги подняла ладонь.

– Все нормально, нормально, не надо ничего объяснять. Так, я пройду здесь, ладно?

– Отличная идея, – согласился Эндрю. – На самом деле Кэмерон уже здесь.

– Замечательная новость, – прокомментировала Пегги. – Сюда, да?

– Ага. Не вторая, а третья дверь и направо.

Эндрю посмотрел ей вслед, потом прислонился к разделочному столу и несколько раз глубоко вдохнул.

– Кажется, она милая, – подал голос Джим.

– Так и есть, – вздохнул Эндрю. – Настолько милая, что я, судя по всему, влюбился. Ладно, как там дела с тыквой?

Джим промолчал; Эндрю оглянулся и понял, что Пегги вернулась, а он и не заметил. Наступило неловкое молчание. Пегги шагнула мимо Эндрю, избегая его взгляда.

– Стаканы здесь, да? Прекрасно. Нужно отнести Кэмерону воды.

Набрав воды под краном, она вышла, негромко насвистывая.

– Боже. – Эндрю уже собрался добавить несколько менее приличных слов, но тут из передней донесся стук в дверь.

– Я открою, – бросил Эндрю, устремляясь в коридор. Распахнув дверь, он увидел Алекс, явно охваченную паникой, а за нею – Мередит и Кита, державшего в каждой руке по бутылке белого вина.

– Просто занесла вещи, которые ты просил, – механическим голосом выговорила Алекс.

– А. Ну да. Правильно, – выдавил Эндрю. – Большое спасибо.

– Никаких проблем… сосед.

Взяв у нее сумку, Эндрю пригласил Кита и Мередит в прихожую, знаком показав Алекс, что ей нужно двигаться вокруг, к французским окнам.

– Удачи! – беззвучно пожелала она, поднимая вверх оба больших пальца.

– Можно воспользоваться туалетом? – спросила Мередит.

– Да, конечно, – сказал Эндрю.

– А где он?

– Хмм, хороший вопрос!

Мередит с Китом не присоединились к натужному хихиканью Эндрю.

– Это туда, – добавил он, неопределенно махнув рукой по коридору, и почесал в затылке. Мередит прошла из прихожей в коридор, и Эндрю облегченно вздохнул, услышав, что в ванной включилась вытяжка. Он показал Киту, как пройти в гостиную, и попросил захватить с собой сумку.

– Там, должно быть, всякие развлекательные штуки. Для вечеринки, понимаешь?

Дивясь прорезавшемуся таланту убалтывать людей, он похлопал Кита по спине и бросился назад на кухню.

Джим застыл, закрыв лицо ладонями, и что-то бормотал сквозь пальцы.

– Что случилось? – спросил Эндрю.

Джим опустил руки.

– Прости, приятель. Не знаю, что случилось, но, если использовать технические кулинарные термины, я все испортил.

Схватив ложку, Эндрю осторожно снял пробу.

– Ну? – спросил Джим.

Объяснить, что именно ощутили вкусовые рецепторы, было весьма затруднительно – им пришлось перерабатывать слишком много информации.

– Это, конечно, имеет определенный привкус, – сообщил Эндрю, не желая ранить чувства Джима. Казалось, что язык по собственному почину обследует задние зубы. Вино, подумал Эндрю. Если они достаточно опьянеют, им будет наплевать на еду.

Откупорив пару бутылок «мерло», он направился в гостиную, но, сворачивая за угол, вдруг подумал, что там царит какая-то зловещая тишина. Как после ожесточенного спора. Его встретили серией громких разрывов. Испугавшись, Эндрю выпустил из рук обе бутылки. Мгновение все смотрели на красное вино, растекающееся по светло-голубому ковру, и на серпантин, разлетевшийся из хлопушек и падающий в лужу, потом очнулись, и наперебой посыпались советы.

– Промокнуть, тебе нужно его промокнуть. Определенно промокнуть, – твердила Пегги.

– Но только движениями вверх-вниз, а не из стороны в сторону, так только хуже сделаешь, я видела по Кью-ви-си, – предупреждала Мередит.

– Быть может, соль? – предлагал Кит. – Или уксус? Белое вино?

– Думаю, все это выдумки, – ответил Эндрю, наблюдая, как Кэмерон бросается вперед и выливает на ковер полбутылки белого. – Он меня убьет.

– Кто? – спросила Мередит.

– Никто. Прошу вас, побудьте все здесь. – Эндрю бросился обратно в коридор, оттуда на кухню. Он объяснил ситуацию Руперту; тот выслушал его сбивчивую речь и взял за плечи.

– Не расстраивайся. Мы разберемся с этим позже. Тебе нужно предложить людям какую-то еду. И кажется, я нашел решение. – Он показал на столешницу, где выстроились в ряд пять замороженных контейнеров «Тапперуэр». На этикетках значилось: «Каннеллони».

Эндрю повернулся к Джиму, собираясь извиниться.

– Все в порядке, давай, – сказал Джим. – Все равно они могут счесть мое блюдо несколько вызывающим.

Последовал период относительного затишья: на кухне готовили партию каннеллони, в гостиной наводили порядок. Эндрю даже почувствовал облегчение, но, когда Руперт невесело пошутил, какой ерундой они занимаются, а Алекс сказала, что у нее в голове не укладывается, как Эндрю уговорил их принять в этом участие, у него чуть не случилась истерика, и все, естественно, замолчали. Периодически он ходил в гостиную, носил туда хлебные палочки и оливки: Алекс взяла на себя роль консультанта на съемочной площадке, следила, чтобы он носил на плече варежку-ухватку, и смачивала ему лоб мокрой тряпкой, чтобы создалось впечатление, будто он в поте лица трудится у плиты.