Как никогда. Одинокая женщина желает...

Ругая себя за невоздержанность, Ирина пристроила оба пакета на заснеженную лавочку возле подъезда и принялась искать в сумочке ключи. На их седьмом этаже было темно, как в пещере, – низкий поклон тому архитектору, что проектировал их дом, не предусмотрев дневного освещения для множества поворотов и закоулков. А лампочка уже два дня как перегорела, и новую вкрутить некому. Мужики называется – тьфу! Впрочем, мужиков на площадке было только двое: Лешка Суриков из сто шестьдесят третьей, но он уже дня четыре как начал отмечать Новый год и лампочкой в патрон не попал бы ни за какие коврижки, а также пухлый и вальяжный Игорь Ростиславович из сто шестьдесят четвертой, но он, как когда-то ее драгоценный супруг, был выше всей этой суеты. Поэтому отвинчивать хитрый плафон и вкручивать лампочку полагалось электрику из ЖЭКа, чудесное появление которого должны были организовать Ирина, супруга Игоря Ростиславовича или Евстолия Васильевна из сто шестьдесят второй. Евстолия Васильевна, улыбнулась Ирина, нажимая кнопку лифта, могла, как Маугли из анекдота, достать кого угодно, но электрик из ЖЭКа под Новый год – это было выше даже ее сил.

Пока видавший виды лифт, ворча и поскрипывая, неспешно воздвигался на седьмой этаж, Ирина, спохватившись, опять покопалась в сумке, достала и переложила в карман куртки газовый баллончик – береженого бог бережет, знаете ли. А когда двери распахнулись, она стремглав бросилась открывать свою квартиру, торопясь попасть ключом в замочную скважину, пока неширокая полоска света из дверей лифта худо-бедно освещает площадку. И конечно же не успела, потому что два пакета и сумка в одной руке ощутимо мешали свободе маневра. Вторую замочную скважину все равно пришлось искать на ощупь. Ирина, чертыхаясь про себя, повесила сумку на плечо, пакеты пристроила на не особенно чистый пол и стала ковыряться в замочной скважине уже в кромешной темноте. Наконец замок смилостивился, Ирина потянула на себя дверь…

… и тут откуда-то справа послышался шорох. Ирина испуганно обернулась – уже привыкшие к темноте глаза различили силуэт стоявшего возле выступа стены мужчины. Он сделал шаг по направлению к ней и произнес странно-напряженным голосом:

– А я вас жду…

Ирина, не раздумывая, выхватила из кармана баллончик и, закрыв глаза от страха, изо всех сил нажала на колпачок. Баллончик зашипел, а незнакомец, напротив, не издав ни звука, упал как подкошенный, лицом вниз. Ирина, не медля ни секунды, вбежала в прихожую, захлопнула за собой дверь и, как поросенок Наф-Наф, быстро-быстро закрылась на все замки и на засов.

Отдышавшись, она сообразила включить свет. Разделась, прошла на кухню и только там вспомнила о брошенных у двери пакетах. Да и пропади бы они пропадом, но там были копченая колбаса, ее любимые мандарины без косточек и уже почищенные семечки, которые она собиралась завтра пожарить, чтобы было чем скрасить безделье нерабочих дней, и много чего еще, что не хотелось бы отдавать врагу. Поэтому она вернулась обратно в прихожую, приложила ухо к замочной скважине, прислушалась – там было тихо. Трясясь от страха, Ирина посмотрела в глазок и, не обнаружив ничего подозрительного, осторожно приоткрыла дверь. Но тут же, взвизгнув от ужаса, захлопнула, потому что у самого порога увидела мужчину, лежащего без движения в той же позе – лицом вниз. Унимая бешено колотящееся где-то в горле сердце, Ирина стояла в прихожей, прислушиваясь. На площадке ничего не происходило – ни движения, ни звука. Ирина забеспокоилась. Подумав, принесла в прихожую телефонную трубку.

– Алло, милиция? С улицы Родонитовой вас беспокоят. У нас на лестничной площадке лежит мужчина… Нет, живой… Не знаю… Я его вообще не знаю… Но вы же обязаны… В «скорую»? Хорошо…

Ирина послушно набрала другой номер:

– «Скорая»? Здравствуйте! Примите, пожалуйста, вызов. Улица Родонитовая, 21, квартира неважно какая, он у нас на лестничной клетке лежит. Не знаю… Может быть, и пьяный. Да вы что?! А если он умрет прямо под дверью? По-вашему, если тридцать первое декабря, то можно… Я на вас жаловаться буду!

С досадой швырнув трубку, Ирина принялась думать, к кому можно обратиться за помощью. И выходило, что не к кому. Вот ведь до чего дожила! Она вернулась к двери, опять поочередно приложилась к замочной скважине и к дверному глазку. Тишина. А что, если он и вправду умрет у нее под дверью? Мало ли что там было, в этом баллончике?! Он к тому же еще и незарегистрированный, а ведь Ритка ее предупреждала, что на него разрешение нужно! Ой мамочки, ее же посадят! Забыв о ссоре, Ирина набрала номер телефона Марго, но ей вежливо сообщили, что «абонент находится вне зоны действия сети».