Как опоздать на собственную смерть

Термофилы – это микроорганизмы, которые любят тепло и живут в воде, например, в термальных источниках Японии при температуре плюс сорок-шестьдесят градусов по Цельсию, хотя некоторые выдерживают воду и погорячее. Питаются они водородными соединениями[73]. В озере под «Востоком» им вроде бы делать нечего, поэтому считается, что они обитают в разломах земной коры глубоко под озером, а в воду попадают при периодических выбросах горячей воды.

– А можно еще ближе к делу? – не выдержала Леля.

– Можно! – Лукин опять вздохнул, сделал серьезное лицо, сунул руку в щель на стене и щелкнул каким-то тумблером.

В глубине комнаты открылась снежная стена со стеклянной дверью, за которой виднелась лаборатория. Помещение за стеклом явно контрастировало с обстановкой всей станции, не было там ни старого оборудования, ни мебели советского периода.

Нам навстречу вышел уже знакомый мне бородач.

– Передаю вас в надежные руки! – немного иронично сказал Лукин, опять вздохнул и направился к выходу. Потом обернулся.

– Если что, для всех вы были в аэрологическом доме, – обратился он к нам с Лелей. – Как же меня все достало! – тихо добавил он, уходя.

– Итак, Станислав Савельев, будем знакомы! – бородач протянул руку и представился: – Сергей Иванов, Первый Московский государственный медицинский университет имени Сеченова.

– Стас Савельев, простой человек, – поддразнил я его.

– Вы, наверное, знаете, зачем вас сюда привезли?

Я бросил взгляд на Лелю, она знаком приказала молчать. Пришлось и кивнуть, и пожать плечами одновременно, то есть и ответить, и ничего не сказать.

Бородач пустился в объяснения.

– Стас, вы когда-нибудь слышали о технологиях, позволяющих погрузить живой организм в длительное состояние анабиоза[74], при котором жизненные процессы полностью останавливаются, а потом его возвращают к жизни, и все функции восстанавливаются?

– Конечно, много раз! В фантастических фильмах. Космические корабли бороздят просторы Вселенной, а люди спокойненько спят в каких-то ваннах. Я всегда думал, что это фантастика.

– Теперь вы один из немногих, кто знает, что это не так!

Бородач сказал это так многозначительно, что я напрягся и постарался вникнуть в очередную научную лекцию, от которой у меня внутри и правда похолодело.

– Время исчислимо только при температурах, не превышающих сто девяносто шесть градусов по Цельсию. На сегодняшний день в криомедицине[75] применяют два основных метода погружения объектов в состояние анабиоза. Первый – это сверхбыстрое охлаждение, при котором вода внутри клеток, минуя стадию кристаллизации, превращается в аморфный лед[76], не повреждающий клеточные мембраны[77]. Однако такой метод подходит лишь для чрезвычайно малых объемов клеточной ткани и поэтому широкого применения не получил. Второй способ – использование жидких криопротекторов[78] и их водных растворов – глицерина[79] или пропиленгликоля[80]. Они обеспечивают возникновение мелкоструктурной кристаллизации, при которой из жидкой воды образуются мельчайшие кристаллы обычного льда, не представляющие опасности для живых клеток. Несмотря на достижения криомедицины, применение жидких криопротекторов не позволяло создать достаточно эффективную и простую методику криоконсервации относительно крупных биологических объектов, таких как целые органы животных или тело человека, ведь главной задачей было сохранить при этом их полную жизнеспособность.

Я смотрел на ученого круглыми глазами.

– Да, да, до недавнего времени сохранение в замороженном состоянии организма человека было лишь экзотической погребальной услугой, но все когда-нибудь меняется. Мы установили, что из-за неравномерного распределения криопротекторов по объему любого сложного биологического объекта в этом объекте образуется фронт кристаллизации, что создает большие перепады температур и давления, приводящие к нарушениям химического состава внутриклеточной жидкости[81]. Эти процессы делают возвращение объекта к жизни невозможным. Также непреодолимым препятствием на пути применения жидких криопротекторов был гематоэнцефалический барьер[82], который мешал проникать их молекулам в нейроны и клетки мозга. Применение клатратных гидратов[83], а в переводе с латинского clatratus и означает «огороженный», «замкнутый», в качестве центров кристаллизации и одновременная заморозка всего объема объекта позволили решить вышеуказанные проблемы.

Я нервно сглотнул и почесал затылок.

– И как далеко зашли ваши эксперименты?

Тут же я получил легкий щипок от Лели, пришлось замолчать и слушать дальше.

– Все это благодаря клатратам, которые представляют собой особый тип соединений газов с водой. Они, так же как и лед, имеют кристаллическую структуру, но в отличие от него клатратные кристаллы менее твердые и не имеют острых граней. В структуре гидратных решеток находятся полости размером в несколько десятков нанометров, где могут удерживаться молекулы внутриклеточных веществ. Также для клатратных гидратов не является препятствием гематоэнцефалический барьер – клеточные мембраны для них «прозрачны».