Как острием меча

С коротеньким сроком жизни.

С сердцем своим я согласна.

Бунт ее не напрасен.

Если ты сотворен по подобию Бога,

А он ВЕЧЕН! Ведь этого много,

Чтоб доказать: моя жизнь безгранична.

Я лично

В мечтах в Новом мире живу.

А в будни я от дома к дому хожу,

Чтобы спутников приобрести.

Иисус предложил эту ношу нести.

***

Я много странствовал

И много повидал.

Нырнул в объятия природы

И был у края небосвода.

Слыхал из бабушкиных уст,

Что сын Иеговы Иисус

Художником при нем служил,

Оттенки на палитре выводил

И ими украшал творенья Бога.

Боюсь, что слов таких не много,

Чтоб оценить ту красоту,

А я тем паче не рискну.

Готов упасть я ниц,

Его чтобы прославить кисть.

Все детство украшали воробей

Да стайка серых голубей.

Ну, черный ворон красовался.

Снегирь на зиму появлялся.

Сорока, как пижон во фраке,

Все в черно – белом лаке.

И весь набор за малым.

А тут не верилось глазам моим,

Диковинные птицы!

Ликует мое сердце.

Окраска перьев дивной красоты,

С фантазий детской простоты.

Казалось, вечность так бы любовался

И в серость прошлого не возвращался.

Но, толь от путешествия устал,

А может обуяла ностальгия. Затосковал.

Домой на родину вернулся

И вновь я в детство окунулся.

"Я жив!" – меня завидев, чирикнул воробей.

"Вернулся блудный сын и не жалей,

Родного края лучше не найдешь." -

Ворчливо каркнул ворон. Что ж

Я это понял, нет скучного в природе.

Художника мазок небрежен вроде

В моем отечестве, но сердцу дорог.

Меня здесь поселил Бог. Его подарок.

***

Дорога к Богу. Она прямая?

И без ухабин, широкая такая?

Она зовущая, что точно знаю,

И как ее не угадают?

Блуждают. Ищут. Не найдут.

Казалось бы, всмотрись, вот тут!

Однако, кто ищет, тот находит,

Не важно, в поисках как долго ходит.

Иной в мгновение узрит,

Пронзенный мыслью, поймает нить.

На днях случилось кое – что,

Старик дремучий лет под сто

Спасен при лютой пандемии,

Хоть вирус слыл непобедимым.

Ему предложен счет в уплату,

Лечения затрату.

Искусственно он воздухом дышал,

Подключен вентилятор легких.

Старик заплакал. Горько, безутешно.

Хотели успокоить – безуспешно.

И лишь попозже старец объяснил:

Не из-за денег он тужил,

От стыда. Теперь лишь осознал -

Почти сто лет бесплатно он дышал

Тем воздухом, что Бог дал,

Но ни разу Ему спасибо даже не сказал.

***

Мне больно! Я плачу.

Я в небо кричу:

– Помоги!

Но нет утешенья.

А значит, прощенья?

– Прости!

В твои я объятья,

О, Боже, нырнула. От счастья

Ослепла.

Спешила к тебе повести и других,

Смотрю, а сына средь них

Не включила.

Забыла, совсем упустила.

Нет, нет, в заботе его растила.

Совсем не в обиде он.

Ушел, отмахнулся от истины,

Связав себя с атеистами.

Не вместе мы.

Суд. Страшный Божий суд

Предвижу. Среди спасенных тут

Его не вижу.

Мне больно! Я плачу.

Я в небо кричу:

– Помоги!

***

Время настало сумбурное -

Яростное противоборство,

Не укротимо бурное,

Полное зла и коварства.

Мира властителем ставя себя,

Силой народ угнетают одни.

Против, идут другие, первых бесславя,

Будто дорогу знают они.

Яростью народ заражая,

В бой идти подстрекают.

Красноречиво ругая

Тех, кто у власти. Себя выдвигают.

Один народ в своей массе

Мира, покоя ждет.

Нет, не нужны ему страсти,

Живет, продолжая род.

Время как будто не лечит,

Формы правленья сменялись.

Итоги как будто не учат -

Планы-то все ж не сбывались.

Видно, не поняли истину:

Человек человеком правит

Только во вред ему.

Бог за собой оставил это святое право.

Он будет с народом рядом,

Сказано нам в Писаньях.

Жить будем другим укладом,

Без всякой боли, страданья.

Только узнать надо Бога,

Только поверить, что любит,

Идти за Христом нам строго,

Наше счастье этого стоит.

Скажешь, легко, советовать.

Еще проще осуществить.

Просто надо нам действовать.

Ну, а как же иначе быть?

Библия нам советует,

Сердцем к Богу приблизиться.

Ждать Он себя не потребует,

Он спешит с нами тоже сблизиться.

Помни – праведным став,

Ты наследуешь Землю райскую.

***

Сколько мне лет?

Счета им нет.

Мне ничего уж не светится.

Нет страха, со старостью встретиться.

В прошлом побои, детдом и сиротство,

Без материнской любви одиночество.

Рыжие кудри без седины,

Только глаза не по-детски грустны.

О легких деньжатах дружок заболтал.

С ним за решеткой я срок отмотал.

Годы прошли, ничего не осталось.

А вечностью жизнь казалась.

Нет ни семьи, ни кола, ни двора,

Радости нет. На душе пустота.

Старость глубокая тут наступила.

Годы ползут, но ничто уж не мило.

Мне бы поплакать, на коленях раскаяться.

Мне бы узнать, для чего я родился.

Нет, не стоял на коленях, не плакал.

Чудо случилось, не ворон накаркал.

В парке однажды парни безусые,

Будто знакомые подсели к дедусе.

Они рассказали, что есть Тот, кто любит.

Даже мысли он каждого слышит.

Коль заблудился, дорогу укажет,

Сил не имеешь, руку протянет.

Дивно, судили уста тех юнцов

О ценности жизни языком мудрецов.

Слушал, вникал я и размышлял…

Как – то себя я вдруг не узнал.

Особым значеньем наполнилась жизнь,

И понял, как важен я, нужен!

Старость лелеять уж смысла- то нет,

Вечную молодость Бог нам дает.

Раненько утром, опираясь на трость,

Спешно дома обхожу. Несу эту весть

"Ты слишком молод

Во взрослые дела соваться!" -

Усвоил с детства я.

Назло как будто, идеи возникали.

Мозги-то мне Всевышний дал.

Но все, кому не лень, те пресекали.

Идеи гасли, росли обиды.