Как отказать красивому мужчине

Пока Оливия внимательно изучала зал, Скотт незаметно, как умеют лишь тайные агенты, следил за ней периферийным зрением. Профиль Оливии четко вырисовывался на фоне света красного софита, а поза выражала предельную готовность к действию. Наспех выбранное длинное блестящее платье так облегало ее фигуру, что у него перехватило дыхание. На Оливии был парик невообразимо яркого рыжего цвета, вид которого даже у невозмутимого Скотта Рича вызывал улыбку. Руки судорожно сжимали крошечный стильный кожаный клатч, в котором, как было известно Скотту, лежали следующие необходимые для агента вещи:

– удостоверение сотрудника ЦРУ;

– подушечка с хлороформом;

– шприц с успокоительным;

– шприц с сильнодействующим болеутоляющим;

– капсула с нервно-паралитическим газом;

– миниатюрный полевой бинокль;

– крошечный мобильный телефон и, конечно, шляпная булавка.

Однако Скотт, будучи мужчиной, чьей сильной стороной было логическое мышление и владение передовыми технологиями, а вовсе не интуиция, даже не подозревал, что Оливия просто трясется от страха. В тот момент она была больше испугана, чем в Гондурасе, Каире или даже Судане. Ее не покидало тревожащее ощущение, что скоро произойдет ужасная катастрофа, предотвратить которую она не в силах. Она была здесь, в эпицентре грядущих страшных событий, но даже не представляла, что это за угроза, откуда она идет и как ее остановить.

Оливия внимательно, ряд за рядом, изучала лица всех присутствующих в зале. Если среди них она заметит хотя бы одного из окружения Ферамо – будь то актриса, сопровождающее лицо, охранник, ситфиллер или служащий, провожающий зрителей на их места, – она сразу его узнает. И сделает так, чтобы его задержали и допросили, пока еще не поздно.

Тут микрофон взяла Хелена Бонэм Картер.

– Тут некоторые предлагали премию за мужскую роль второго плана в фильме «Моисей» присудить горящему терновому кусту, из которого Бог говорит с Моисеем, – начала она свою речь. В зале раздался взрыв хохота. Все присутствующие были на пике напряжения, и смех был своеобразной разрядкой. На экране появились фотографии претендентов на эту премию в разных позах и с разным выражением лица – от свирепого взгляда до легкой улыбки или полной невозмутимости. Потом продемонстрировали одного из них крупным планом – он болтался, уцепившись за шасси вертолета, над бурлящим океаном, отчаянно дрыгая ногами.

– Если он будет продолжать так дергаться, то вертолет очень скоро упадет в воду, – пробормотал Скотт. Перед глазами Оливии тут же встала сцена ее спасения в Красном море: оглушительный гул «Черного ястреба» над волнами, огни прожекторов, окрасившие воду в ярко-зеленый цвет, силуэт Скотта, бросающегося к ней под водой: вот он отталкивает Ферамо, хватает ее и тянет вверх, в неожиданно теплую тропическую ночь, затем одним ударом вырубает террориста и поднимает Оливию на борт вертолета.

Когда растроганный актер почти в слезах взошел на сцену и приложил руки к сердцу, чтобы выразить благодарность присутствующим, Оливии вдруг захотелось указать на Скотта и закричать на весь зал: «Награда должна быть присуждена ему, а не вам! Это он сделал, а вовсе не вы! В реальной жизни, а не в кино!» Затем она представила Скотта, сквозь слезы робко выражающего благодарность «всем тем, без кого все это было бы невозможно», и профессора Уиджетта, прибывшего для получения премии за «неоценимый вклад в дело разведки и проявленный при этом героизм», который оживленно жестикулирует, произнося речь, и со свойственным ему артистизмом позирует перед камерами, а его длинный шарф ниспадает эффектными складками, и с трудом удержалась от смеха.

Актер, по щекам которого текли слезы благодарности, с видом победителя поднял над головой статуэтку «Оскара». Оливия увидела основание пьедестала золотой статуэтки, и всякое желание веселиться пропало, потому что она вдруг вспомнила, где и когда видела подобную фигурку в том же самом ракурсе. Это было в пещере «Аль-Каиды» под Суакином: статуэтка лежала на боку, развернутая основанием к ней, и внутри она была абсолютно пустая, как шоколадный рождественский Санта-Клаус или пасхальный заяц.

– Скотт, – сказала Оливия, вцепившись в его руку. – Это «Оскары».

Он похлопал ее по руке, пытаясь успокоить.

– Конечно, милая, это «Оскары».

– Ты не понял, – прошипела она. – Они подменили статуэтки. «Оскары» и есть бомбы.

Глава 57

На лице Скотта Рича не дрогнул ни один мускул, и он не отвел взгляд от зала, а просто оттащил Оливию в дверной проем и прошептал:

– Откуда ты знаешь? Расскажи мне все, только спокойно.

– Это было в пещере. У них там была статуэтка «Оскара», разрезанная пополам, а внутри она была полая.

– Ты уверена?

– Ну, там было довольно темно, но тем не менее… Да, я в этом абсолютно уверена. А на Каталине он показывал «Оскара», которого приобрел на eBay.

– О боже, – встревоженно произнес Скотт, оглядывая зал, где в разных местах поблескивали золотые фигурки, которые нежно прижимали к груди счастливые обладатели.

– Сколько их успели раздать? Пятнадцать? Двадцать? Вот черт!