Как перестать быть миллионером

— Потому что понедельник, — дополнил Яр. — Но ты не комплексуй, по поводу меня тоже многое прозвучало. Дескать, зря он меня начальником маркетингового отдела поставил — думал, что опыта наберусь. А я, на его субъективный взгляд, слишком медленно набираюсь опыта. Он от дел отошел, и совет директоров в любое время может пересмотреть все должностные назначения, так что я вполне рискую остаться вообще без работы. В отличие от тебя — сомневаюсь, что кто-то будет придираться к стажеру в инженерном отделе. Ты только осознай, насколько это несправедливо! Я-то, в отличие от некоторых, высшее образование дожал и с тех пор стараюсь здесь, как проклятый! Глянь, сколько у меня документов на столе, ждущих подписи! Да без меня все на части развалится!

Мирославу собственное положение казалось более тяжелым, но с доводами брата он не согласиться не мог — ведь вон, сидит за собственным столом, в собственном кабинете, света белого не видит из-за занятости. Нет, папаша точно выжил из ума, если нашел, в чем упрекнуть.

После стука в кабинет заглянула секретарша:

— Ярослав Петрович, а сегодня вы пойдете на общее совещание?

— Никак не могу, Надежда Ивановна, — ответил тот. — Другие проблемы свалились.

— Да кто бы сомневался, — женщина закатила глаза. — У вас на каждое совещание отдельная отговорка.

— Надежда Ивановна! — начальник повысил тон.

— А я что? — у наглой сотрудницы с двадцатилетним стажем не водилось ни совести, ни такта, а свое однозначное мнение она крайне редко удерживала при себе, если в кабинете не было посторонних: — Просто сообщу, что не будете. Опять. Отчет, как я понимаю, снова не готов? Опять. Ничего-ничего, у меня же ни семьи, ни детей, запросто могу остаться на ночь и написать за вас отчет. Опять.

Надежда Ивановна очень любила оставлять за собой последнюю реплику, потому юркнула обратно за дверь, пока шеф не отмер. Братья проводили ее хмурыми взглядами. У нее опыта в десять раз больше, чем у сыновей Махалина вместе взятых, вот потому-то она и считает себя вправе характер показывать. Уволить бы ее к чертям собачьим, чтобы не смотрела с осуждением… И это она даже последние новости не знает! После станет еще наглее, когда уразумеет, что ее начальник потерял последнюю поддержку от отца.

— На чем я закончил? — Ярослав вновь уставился на раздавленного горем брата. — А, да, что я вкалываю денно и нощно, но отцу все мало. Он так и заявил: дескать, из производства нас не выгоняет, квартиры и машины не отбирает, но будет неплохо нам пожить на собственные зарплаты и самим встать на ноги. Он со своей стороны, мол, все нужное нам уже дал. Оставил себе копеечку на безбедную старость, а все остальные деньги перекинул на первого попавшегося человека. В общем, психанул.

— Нет, он спятил, а не психанул! — не согласился Мирослав с формулировкой. — Это же надо было додуматься! И за что?! За единственное опоздание на этой неделе?!

— А, было еще кое-что, — припомнил Яр. — Похоже, нарисовалась его предыдущая жена. Ну та, которая из моделек. Бесится до сих пор, что после развода шиш с маслом получила по брачному договору, целый год у нее ушел на то, чтобы в реальность поверить. Могу провести параллели — до нас тоже только через год дойдет сегодняшняя новость, а некоторым из нас и пяти лет будет маловато…

— Ближе к делу! — поторопил младший.

Ярослав кивнул, возвращаясь к главному:

— И она в порыве нервного откровения заявила отцу, что изменяла ему с его сыном.

— Вот же крыса! — Мир снова подлетел на ноги. — Как ее там звали? Лазурита, Лазурина? Черт, никогда не мог выговорить ее идиотское имя!

— Крыса, — выбрал Ярослав. — Хоть и красотка. В связи с чем у меня к тебе вопрос — ты в отца адекватностью пошел? Причиндалы в штанах удержать не смог, и за это я безвинно пострадал?

— Я?! Да с чего ты взял, что это был я?

— Ну, методом исключения. Если нас всего двое, и я никаких интрижек с отцовскими женами не вел.

— И не я! — заорал Мирослав. — Клевета и наговор! Я даже имени ее толком не помню!

— Вот это как раз неудивительно. Мы оба знаем о твоей слабости к красивым женщинам.

Обвинение было очень обидным в текущем контексте… хотя и имело право на существование. Но Мирослав вернулся к центральной проблеме:

— Мы сейчас на одной стороне, брат! Так что давай потом выясним, кто из нас был неправее. В общем, что нам теперь делать?

Ярослав думал минуты две, но по окончании внутренних размышлений смог лишь развести руками:

— Жить на зарплату.

— Понятно, — шок уже раздавил Мирослава окончательно, потому и энергичная злость из тона исчезла. Тоже надолго погрузился во внутренний монолог, потом спросил нейтрально: — Ярик, братишка, а ты случайно не знаешь, какая у меня зарплата?

Вопрос был очень существенным, но Ярослав в ответ тяжело выдохнул:

— Я даже своей еще не успел поинтересоваться. Это без труда можно глянуть по переводам, но…

— Боишься? — сразу понял Мир.

— Как будто ты не боишься. Мне всего двадцать семь — жаль в таком возрасте умирать от инфаркта.