Как перестать быть миллионером

Хотя для начала самому бы от голода не умереть. Мирослав с трудом поднял голову, мутно осмотрел фигуру официанта — молодого пацана в синей футболке с эмблемой. Тот не выглядел счастливым, хотя и улыбался клиентам. Вот, кажется, и есть ближайшее будущее Мирослава… Хотя нет, на должность официанта еще могут и не принять с сокрушительной резолюцией бывшего работодателя.

— Мирослав… Мир! — Валерия позвала уже не в первый раз. Он сфокусировал зрение теперь на ее лице. — Случилось что-то ужасное?

— Уволили меня, — у Мира не хватило сил, чтобы придумать другое.

— Тебя? За что?! — она поддержала, как умела.

— За… — Мир не закончил. Не объяснять же, что как раз за эту дружескую встречу. — Неважно.

— Но ты же сын Махалина… — Лера непонимающе хлопала ресницами. — Мне казалось, что уж у тебя-то связи позволяют вообще не работать, а только зарплату получать.

Так оно и было, милая Валерия, так и было. Ровнехонько до рокового поворота судьбы в сторону Мальты. Но девушка не унималась — пыталась сказать хоть что-то утешительное:

— Прямо сейчас пойдем погуляем! — прозвучало почти строго. — Успокоишься, и вместе подумаем. Всегда найдутся варианты! О, кстати, у тебя ведь, кажется, брат есть? Старший или младший? Действительно ли близнец?

Брат. Мира это слово ударило сверху по голове. Валерия заметила, как он сжался, и вернулась к главной теме:

— Да, для начала проветримся! Я заплачу за заказ — не спорь! За твой счет обедаем в следующий раз — не отвертишься! — она и улыбку изобразила, чтобы атмосферу разбавить шутливостью.

Но последнее заставило Мира пережить еще один удар сверху. Еще никогда — за всю его бурную молодость — за него не платила девушка. К подобным вещам он относился со скрупулезностью самого профессионального обольстителя, и это кредо было нерушимо: кто девушку угощает, тот ее и танцует. А Мирослав больше всего на свете любил танцевать девушек… До сих пор. Вот бы на Мальту приземлился какой-нибудь метеорит, чтобы разбабахать там все до пылинки…

Валерия от его вида окончательно испугалась, потому Мир заставил себя немного собраться и прохрипеть едва слышно:

— Нет, отложим прогулку. Мне сейчас на работу надо.

— Документы забрать? — она закусила губу, будто сама от его горя была готова всплакнуть.

— Да. И не только. Там еще один человек ждет моего внимания — я ему только что сильно задолжал.

Она не особенно поняла смысл, но задерживать, конечно, не стала.

Мирослав всю дорогу размышлял над планом мести — он не сможет спать, есть и даже учиться, пока Яр остается на своем посту! У них перемирие! То есть все должны быть в равных позициях.

Но перед офисом додумался до другого, набрал Олесю:

— Надеюсь, ты не занята на следующей неделе? А то я тебя похищаю.

— Поспешишь — людей насмешишь, — ответила та и зачем-то повторила криком: — Поспешишь — людей насмешишь! Чего так смотрите? Видите, я по телефону разговариваю! Ждите! — и снова обратилась к нему тише: — Я тебе уже объясняла, что надо выждать — лучше всего несколько месяцев. Иначе Лерка будет переживать, что все еще не может брать деньги! Тебе что надо? Результат или побыстрее? Мне лично нужен результат — я его уже расписала!

— Хорошо. Через пару недель, — выбрал Мирослав средний, как ему показалось, вариант.

В свое крыло не пошел — свернул в другое, чтобы душу успокоить.

— Надежда Ивановна! — рявкнул на секретаршу. — Этот у себя?!

— Этот у себя, — монотонно ответила она, не отрываясь от компьютера. — В последнее время изображает рвение. Аж смешно смотреть.

Мирослав шагнул было в сторону кабинета брата, но замер и снова повернулся к секретарскому столу.

— А зачем же вы смотрите, Надежда Ивановна? — он прошептал заговорщически. — Не пора ли уже начать говорить? Вы ведь лучше всех здесь знаете, что из него такой же маркетолог, как из меня — космонавт!

— Знаю, — она и не думала отрицать. — Но хороший секретарь о таких вещах только думает, а не разносит по всему зданию.

— Вы — не хороший секретарь, Надежда Ивановна, — все-таки природа Мирослава брала свое, и это добавляло всем его речам убедительности прожженного манипулятора, — а лучший. Все эти годы вы выполняли не только свою работу, а заодно и своего шефа. Притом он получал свою зарплату, а вы свою. Я не прав?

— Правы, конечно, Мирослав Петрович, — она глянула на него снизу уже задумчиво. — Но есть такое понятие как «профессиональная этика». Вам, обоим Петровичам, оно не слишком знакомо, потому могу объяснить…

— В другой раз объясните, — перебил Мир. — А пока я вам расскажу о понятии «производственная эффективность». Вы своим молчанием не только себя подводите, а всю организацию. Знаете, что я обязан сделать как ответственный человек? Заявить о вашей неблагонадежности.

— О моей?! — она задохнулась, но больше от удивления, чем возмущения.

— Разумеется. Уверен, что хоть одну подпись за него, но вы подделали. Скорее всего далеко не одну. А сколько вы отчетов и докладов за него написали, не имея на то ни разрешения, ни соответствующего образования? При всем уважении к вашему опыту, Надежда Ивановна.

Женщина вскочила и закричала, не сдерживаясь: