Как перестать быть миллионером

— Просто удивляюсь, сколько чертей водится в тихом омуте. Эта штука, — он указал взглядом на ее высокий бокал, — смесь почти всего барного арсенала. Не каждый постоянный клиент клуба осмеливается повторить опыт. Я после первого эксперимента очнулся через три дня на Гаити. У него потому такая стоимость — уже на подходе оставляет только тех, кто ничего на свете не боится.

Вот оно что! Следующий глоточек был микроскопическим — только для того, чтобы проверить, действительно ли концентрированной горечи чуть больше, чем сладости. Зато ощущения стали заметно приятнее. Но Валерия решительно отставила бокал, чтобы случайно не очнуться через три дня на Гаити — у нее сейчас как раз такие финансовые возможности, какие недавно были у ее собеседника.

— Я и не боюсь! Но закажем еще и закусок! — потребовала она.

— Не вопрос. Главное, нам успеть отгуляться до воскресенья, когда у меня с утра метла и обязанности. Ты будешь сильно возражать, если я переночую у тебя с пятницы на воскресенье? Мне там просто до работы ближе.

— Зачем же у меня? Ты разве не видел уютный палисадник поблизости?

— Каждый его сантиметр изучил на предмет мусора. Кстати, а ты не в курсе, почему именно в твоем доме живут такие дикие люди, которым неизвестно, где находится помойка?

— Я? Да я вообще с соседями незнакома! Недавно ипотеку оформила, еще толком не прижилась.

— И не приживайся. Потом лучше ко мне переедешь, когда я снесу этот дом к чертям собачьим.

— Чего?!

— Упс, а вот и наши закуски.

Через несколько минут столик был заставлен блюдами — одно другого дороже. Но Валерия не могла заметить, когда же Мир примется подсчитывать в уме примерные расходы. Он пока вроде бы не начинал, значит, резервы не истощены. Лера опьянения не ощущала, просто попутно отметила небольшие изменения: Мирослав начал ей казаться еще симпатичнее, чем раньше, и даже его наглость выглядела очаровательно. Насколько же внешность обманчива… Как может один и тот же человек быть одновременно приятным остроумным парнем и бессердечным шантажистом? Не зря говорят, что именно у мошенников, как ни у кого другого, выпирает харизма.

— Расскажи о семье, — попросила Валерия, возвращая их обоих в правильное русло разговора. — Какой у тебя отец?

— Отец как отец, — Мир не ускользал от предложенных тем. — Растил нас с братом, нередко откладывал работу и обязанности ради нас.

— Серьезно? То есть он вас с братом любит? — этот момент казался удивительным на фоне последних событий.

— Раньше я был в этом уверен, но в один момент все развалилось. Оказалось, что у отца ко мне море претензий. Теперь мы в состоянии затянувшейся молчаливой ссоры.

— Например, каких претензий? — от интереса Валерия подалась к нему, не отрывая взгляда от слегка прищуренных глаз.

Мир позу не изменил, но в голосе появились совсем мягкие интонации:

— Вечеринка незаметно переросла в допрос. Но отвечу, поскольку никаких секретов от тебя нет. Я недостаточно усердно учился, потом совсем неусердно работал.

— Так ты поэтому сейчас так стараешься — отцу хочешь показать, что изменился?

— Именно поэтому.

— Как-то мелко, — скривилась Валерия. — И это всё? По-моему, он сам тебя избаловал, позволил считать, что жизнь и так наладится. Но ты ведь сразу взялся за ум, а он не оценил!

— Некогда ему ценить, укатил подальше без возможности с ним связаться, — совсем честно ответил Мир. — И нет, это не все. Заодно он обвинил меня в интрижке с предыдущей женой. Нет, я, ей-богу, на таких мыслях себя ловил, но руки как-то не дошли. Не руки в смысле… ничего из меня до нее так и не дошло. Так что последний аргумент — самая настоящая несправедливость.

— Стоп! — Валерия уловила важное, потому на этом моменте решила сконцентрироваться. — А почему он вообще так подумал? Ты — беспринципный бабник? Могла бы сразу догадаться… И с какой стати я искала какие-то более приятные объяснения?

Мирослав с трудом не скосил взгляд на ее губы, сделал короткую паузу и выдал вкрадчиво:

— Я очень принципиальный бабник. Был. Кстати, пора звонить куратору.

Его телефонный разговор был довольно коротким, вообще удивительно, как среди такого шума он что-то мог расслышать:

— Да, сижу пью. Не завидуй! Читай свою инструкцию, а то у меня все ориентиры под стол сползают.

Выслушал внимательно ответ, кивнул, убрал телефон обратно в карман.

— Итак, на чем мы остановились?

Вот эта сцена была совсем парадоксальной и требующей немедленных объяснений. Валерия сделала для храбрости еще маленький глоток и решила напирать:

— Мирослав, мы с тобой так сблизились. Друзья не разлей вода! Любую тему можем затронуть, вместе вечера проводим, обсуждаем личное, поэтому…

Он перебил:

— Строго говоря, мы обсуждаем только мое личное. Потому перейдем к тебе — почему ты, такая хорошенькая умница, ни с кем не встречаешься? Ты ухажеров по уровню познаний в геодезии отсекаешь, или их вообще нет?

Валерия отмахнулась:

— Когда отсекаю, а когда вообще нет. Но вернемся к тебе — в смысле, к упрочению нашей дружбы! От какой зависимости ты лечишься? Что за куратор такой?