Как переучредить Россию? Очерки заблудившейся революции

Культура и криминал являются антиподами. Избыточная криминализация приводит к стагнации культуры, а в крайних формах – к полному ее разложению. Если под воздействием криминальной матрицы происходит перерождение культурной ткани, на свет появляется культура-убийца, или так называемое мафиозное государство. В нем криминал не просто увеличивает социальную энтропию, но модифицирует культурный код общества таким образом, что все его защитные социальные и политические институты начинают работать в режиме самоуничтожения. Он встраивается во все общественные связи и отношения, выворачивая наизнанку их сущность, и молниеносно метастазирует в каждую клетку общества – от Кущевки до Большой Дмитровки. Синдром культурного иммунодефицита порождает те же последствия для общества, что и синдром приобретенного иммунодефицита для человека: будучи не в силах сопротивляться агрессии внешней среды, общество погибает от сопутствующих социальных недугов (обычно от войн, которые само же развязывает).

В России к концу XX столетия культурный иммунитет, и так не отличающийся особой силой, был подорван несколькими десятилетиями коммунистического террора, а также пострадал от двух опустошительных мировых и одной братоубийственной гражданской войн. Поэтому он оказался слишком ненадежной защитой от криминальной пандемии, поразившей Россию после распада СССР. То, что Россия свалилась после нескольких лет либеральных экспериментов в авторитаризм, – это полбеды. Безусловно, диктатура в России является злом и анахронизмом. Но это зло обычное и привычное. Беда же состоит в том, что на фоне общего культурного упадка произошла смычка авторитарной власти и криминала. Не просто взаимодействие (это встречается часто, можно вспомнить хотя бы Италию в конце прошлого века, не говоря о целом выводке африканских или латиноамериканских диктатур), а именно полная интеграция. Возникло злокачественное новообразование, аналогов которому в русской, да и мировой, истории немного. Главный вызов будущему России – не отсутствие свободы и демократии, а криминализация русского общества и государства.

Конечно, борьба с криминализацией невозможна без демократизации. Но надо различать цель и средства. Последний раз Россия сталкивалась с таким вызовом сто лет назад, в эпоху «распутинщины», когда самодержавие буквально растворилось в криминальной стихии, а граница между политической полицией и преступной организацией в принципе перестала существовать. Ответом на этот вызов, как мы теперь знаем, стала одна из самых кровавых революций в истории человечества и выросшая из нее тоталитарная политическая система. Сегодня Россия снова лежит распростертой на больничной койке истории в ожидании социального онколога. Другие имена, иные интерьеры, но все та же страшная болезнь.

Испокон веков во всех русских бедах без устали и, конечно, не без оснований винили власть. Власть в России – действительно не фунт изюма. Но полагать, что она и есть конечная причина «русских зол», – значит искренне считать, что больной умирает не от рака, а от сыпи на теле. Деградация власти – это всего лишь внешнее, видимое проявление болезни, но не сама болезнь. Именно поэтому смена власти в России никогда не приводила к окончательному выздоровлению – каждый раз на новом «политическом теле» проступала старая сыпь. «Лечить» нужно не русскую власть, а ту культурную матрицу, которая с упорством, достойным лучшего применения, порождает порочную власть на каждом следующем витке исторического развития. Печальный пример посткоммунистической Украины с ее бесконечными «майданами», где каждое следующее правительство оказывается еще более коррумпированным, чем предыдущее, является для России серьезным предостережением.

Тотальная криминализация стала следствием тектонического культурного сдвига, произошедшего в России в последнюю четверть XX столетия. При известной склонности русского народа к «воровскому шатанию» (по выражению Ивана Бунина) это состояние является аномальным для России, не вписывается в русскую политическую традицию и представляет смертельную угрозу для сохранения русской цивилизации. Криминализация есть подвижка в самом образе мыслей и жизни народа, перемена его сознания. Конечно, в любом обществе в любой момент его истории можно найти так называемую понятийную составляющую (неформальный кодекс поведения), но только в период глубокого культурного упадка она становится социальной и политической доминантой. Поэтому важнейшим условием декриминализации является сегодня культурная революция, которая позволит устранить последствия отрицательного культурного сдвига. Никакая конституционная, судебная или административная реформа не даст результата, если Россия продолжит жить внутри криминальной матрицы.