Как перевирают историю. "Промывание мозгов"

Трогательно заботясь о своих желудках, варшавский генералитет откровенно плевал на положение жителей контролируемых повстанцами районов, и десятки тысяч варшавян оказались на грани голодной смерти. Энтузиазм населения сменился подавленностью, аковцев обвиняли в авантюризме, а кое-где даже обстреливали. Участились и переходы отдельных групп Армии Крайовой к коммунистам.

От окончательного разложения восставших спасла подписанная 2 октября капитуляция. В плен попало свыше 17 тысяч человек, и ещё 5 тысяч раненых остались в госпиталях. Немцам сдали около 3,6 тысяч винтовок, автоматов и пистолетов, 174 пулемёта и 5 орудий. В качестве компенсации щедрый Коморовский присвоил шестёрке ближайших соратников генеральские звания, а победителей любезно заверил, что в будущем немецкое командование не будет иметь со стороны Армии Крайовой особых трудностей.

«Комаровский был знакомым Фегелейна, — отмечал в своих мемуарах Гудериан. — Они неоднократно встречались на международных турнирах. Фегелейн о нём позаботился». («Воспоминания солдата»).

Поскольку Герман Фегелейн — не только группенфюрер СС, но и муж сестры Евы Браун, то есть свояк самого фюрера, пан Тадеуш содержался в плену с полным комфортом. Эмигрантское же правительство резонно сочло, что любые претензии к Коморовскому, помешают созданию мифа о восстании, подавленном исключительно из-за коварства москалей. Поэтому оно не стало заострять вопрос на переговорах с Фухсом и банкетах с Бах-Зелевским, а удостоило главкома высшей воинской награды — ордена «Виртути Милитари». Ну, а восстание в целом отныне было официально вбито в скрижали мирового сообщества как символ польского героизма и москальской подлости, обрастая мифами, как утонувший корабль ракушками.

Алые маки под Монте-Кассино, баррикады Варшавы и прочие символы польских воинских подвигов постоянно вдохновляли и музу фрондирующей советской интеллигенции. Иосиф Бродский, Владимир Высоцкий, Александр Галич, Борис Слуцкий и множество менее известных поэтов, в отличие от злоязычного Гейне, писали на темы польского воинства исключительно в возвышенных тонах. А уж сколько проникновенных стихов было написано про бездушное стояние Красной Армии на Висле на виду гибнущей Варшавы!

Самые оголтелые полонофилы пошли ещё дальше и решили свалить на СССР подавление восстания в Варшавском гетто 19 апреля — 16 мая 1943 года, участники которого были перебиты при полном пофигизме руководства Армии Крайовой, за исключением отдельных добросердечных командиров нижнего звена. Так, бывший диссидент Григорий Свирский поставил Кремлю в вину «предательство Варшавского восстания в 1943 году». («На лобном месте»). «Вот в Варшавском гетто в 1944 году — какое было восстание! — восхищался бывший комсомольский работник и экстрасенс Сергей Заграевский. — Пусть потопленное в крови (товарищ Сталин специально остановил войска, чтобы дать геноссе Гитлеру это сделать), но это всё-таки были герои!» («Мой XX век»).

Я не знаю, дойдёт ли дело до обвинений клятых москалей в уничтожении заключённых Освенцима и поголовном изнасиловании всего женского населения, включая рогатый скот. Учитывая общее направление исторических изысканий варшавского истэблишмента и его прихлебателей — запросто. Но и сейчас за всем этим визгом очень удобно скрывать разные неприглядные факты и неприятные цифры, типа польских потерь по обе стороны фронта.

Учитывая обычное для вермахта соотношение погибших и пленных, количество павших во имя фюрера граждан Второй Речи Посполитой можно определить в 120 тысяч из полумиллиона. Для сравнения подсчитаем потери по другую сторону фронта. Польская армия в 1939 году потеряла 66 тысяч человек из 1 миллиона с небольшим. Контингенты эмигрантского правительства в 1940–1945 гг. — 10 тысяч из почти 300 тысяч. Польские войска в составе Красной Армии официально потеряли свыше 24 тысяч из 400 тысяч, но более 10 тысяч приходится на включённых в их состав советских граждан. Наконец, потери партизан и подпольщиков до Варшавского восстания составили 20 тысяч, из 450 тысяч, а во время него и после примерно столько же. Учитывая, что сотни тысяч солдат разгромленной армии 1939 года числились и в подполье, и дивизиях на Востоке и Западе, получим менее 2 миллионов, изрядная доля которых не сделала по врагу ни единого выстрела, а часть из 130 тысяч погибших, пала в боях с советскими партизанами, украинскими националистами и Красной Армией. То есть за вычетом уроженцев Западной Украины, Западной Белоруссии и Вильно с окрестностями в составе Красной Армии, вклад Польши в боевую работу Третьего Рейха и Антигитлеровской коалиции примерно одинаков. С тем же успехом Вторая Речь Посполита западнее брестского меридиана могла бы 1 сентября 1939 года перенестись на Марс. На ход войны это не повлияло бы никак.

Глава 4

ХИХИКАЛ МЕРЗКО ВАРНДСКИЙ ЛЕС